9:59 Шагов Тишины

 

 

                     фото: Клуб «Rock’s» 2006 год. Ночь. Десять Шагов Тишины на «металл бале».

 Слева направо (верх): Вадик (вАд) – ударные, Вова (Кот) – бас, Илья (Paraflyer) – гитара.

 Слева направо (низ): Жека (Wiz) – вокал, Вася (razbitiy) – гитара, вокал.

 

Книга содержит стихи Котлярова Игоря (Мама), Пучкова Толика (Odium), Вовы Кота (Своя Жизнь, Ammo Waves).

Так же использованы некоторые интервью и разговоры с участниками групп: Odium, Мама, Ammo Waves, Renascence, Infected, СМИ, the Щи, Элемент (ex. Северные Сны), Evidance, Scar DM, Inflict, Электрический Дождь, Бригадный Подряд, No Name, Своя Жизнь, Десять Шагов Тишины, Хорошо (HorrorShou), Эдельвейс, Console, Стекло.   

 

Отдельное спасибо Шараповой Маргарите. А также всем тем, кто мне тем или иным помог написать сие творение, а именно каждому человеку планеты Земля.

 

При прочтении лучше всего слушать группу Десять Шагов Тишины, демо альбом «Live in Arctic», или что-то очень брутальное, в противном случае может сложиться совсем иное впечатление.

 

Посвящается всем, кого люблю и ценю…

 

Санкт-Петербург, 2007 год.

Intro.

 

Вы когда-нибудь устраивали фестивали? Если да, то, как давно? Я вот совсем недавно….

Если нет, то и не пытайтесь! Поверьте опыту, не стоит…. Найдёте себе такой геморрой на задницу, что и мечтать не смели! А потом будет поздно…. Поздно и очень нехорошо…. Так, как примерно мне…..

Эта книга посвящается тем, кто вопреки всему занимается всем этим, и лечит геморрой после этого, иногда даже успешно…. Вот именно всем этим людям. И не только им….

Вы когда-нибудь играли в группе? Если да, то эта книга не для вас, потому, что вы знаете, всё и сами, как и что бывает на самом деле. Нового я вам тут вообще ничего не скажу, хотя если есть интерес…. Вообще не мне судить…. Я и не сужу. Я просто вижу всё сам…. Собственными глазами…..

 

Наше время.

 

Дело было в конце января. Мы сидели в гадюшном кафе, и что-то пили…. Я пил пиво под названием «Невское», хотя от «Специального» оно не отличалось ничем. Впрочем, это кафе вообще не отличалось от хорошо обставленного дворика…. Разве тем, что на улице было примерно десять градусов ниже нуля, а внутри помещения градусов на двадцать, двадцать пять выше. Кафешка была весёлой, с весёлым названием, и с не менее весёлым репертуаром песен, звучащих из приёмника за барной стойкой…. Барная стойка? Может, это был всё-таки бар? Песни действительно были странны: после затёртых до дыр чингисханов или любого другого творчества ретро FM могли идти совсем молоденькие, зелёные песенки типа – «А тому ли я дала?». Тому, девонька, тому, если я сижу сейчас в этом говне, а ты кривляешься в дорогих московских клубах под фонограмму, то не переживай, тому ты дала, тому! А я вот никому ничего давать не собирался. Вернее собирался, но не давать, а дарить.

Группа моя к тому моменту уже развалилась. Я играл на бас гитаре в только что образовавшейся группе «Стекло». Не могу сказать, что был от этого в восторге, однако заниматься чем-то надо было. Вот я и занимался, опять же не потому, что мне это нравилось…. Хотя, как я многим говорил – из этого проекта через год может что-нибудь и получится.

На носу был мой двадцать первый по счёту день рождения. Что с ним делать я не знал. Денег не было, да и не хотелось видеть у себя на квартире, или в таком вот бомжатнике до боли знакомые и приевшиеся лица тех, кто называл меня своим другом…. А может, и не называл. А может быть, я себе что-то придумал…. Короче, не хотелось попусту тратить время и деньги. Да и вообще нервы.

Уже и не помню, почему речь зашла именно о фестивале. Возможно, ностальгия по безвременно ушедшей группе, а возможно, кислое пиво дало о себе знать. И ещё как дало, по-видимому….

Мне сейчас кажется, что затея была, не столь грандиозна, как казалась тогда. Именно сейчас то я это понимаю, а именно тогда….

Свет стал гореть значительно ярче. Музыка самопроизвольно ликвидировалась. Где-то невдалеке были видны огни рампы, отблески с ободов барабанов, блики с гитар и гром музыки. Куча пьяного, потного, но довольного, прыгающего друг на друга народа, и я на сцене, объявляющий имя очередных подонков, взявших в этот вечер в руки гитары и барабанные палочки. Я даже чувствовал приближающийся экстаз, или даже оргазм от всего происходящего….

Действовать нужно было незамедлительно. Резко, молниеносно! Так, чтобы другие не успели перехватить меня, украсть идею…. Идею украли давным-давно, совсем другие люди…. Это просто так, к слову, но раз идея появилась, и действовать я уже начал, то назад пути нет. А вот чем это обернулось…..

 

 

За пол года до этого.

 

Кот это не зверь. Кот – это басист, хозяин репетиционной точки «Бермудский треугольник», и просто нормальный парень, который не против заняться всякой весёлой, и не всегда безопасной хернёй. В последствии эта херня бьёт его не хуже, чем гопники в нашем ржевском бетонном гетто. Я кстати в это же время окончательно перебрался из этих гнилых, уёбищных новостроек в более уютный райончик между техноложкой и болтами. Честно сказать Петербург везде одинаков, но где-то дерьмо не пытается даже прятаться, и уродливой яркой кляксой мозолит без того одеревеневшие от всего этого глаза, а где-то наоборот. Может, во всё виноваты дворники и гопники? А может, это просто такие чистые аномальные зоны. Кстати к слову, на счёт аномалий. Есть в Питере такая бульварная газетка «Аномальные Ведомости», так вот, как мне рассказывали, редактор этих новостей сам является инопланетным шпионом. На голове у него растут антенны, которыми он глушит мобильную связь, в своих статьях он использует двадцать пятое слово, тем самым зомбирует мозги населению, и скоро нам всем с вами придёт глобальный пиздец! А пишет он в этих статьях явно про чужую нам, но такую родную для себя, планету, в водах которой водятся рыбы с золотыми зубами, на поверхности обитают люди «солнцееды» - они ничего не пьют и не едят, питаются исключительно солнечной энергией, по средствам фотосинтеза. И скоро ко всем нам придёт глобальный пиздец! Вот, так, вот…. А ещё говорят, что наркотики запрещены нашим законодательством. Ни фига подобного.

Кот давно занимался своим делом, а именно – репетиционной точкой, и делал это, кстати, весьма успешно. По крайней мере, нам на этой точке репетировалось очень кайфово. А когда мы взяли Кота директором группы, стало ещё лучше.

А вечерами мы сидели в подсобке, и пили пиво. В основном, конечно, пили пиво, хотя бывали и исключения. Потом все шли по домам, а иногда и не шли, а гуляли по городу до утра.

Как-то одной из ночей я так насобачился, что с утра не мог вспомнить своё имя…. Признаться в этом было стыдно, но, выпив на последние деньги бутылку дешёвого пива, всё-таки вспомнил…. Стало легче. Не надолго, но хоть как-то….

Репетиции тогда шли практически каждый день – с утра до вечера. Я думал, что сопьюсь. Все, наверное, так думали, так, что иногда устраивались дни отдыха (раз в две недели), а потом по новой.

За всё лето сделать что-то толковое мы так и не смогли. Песен пять было, но их мы с осени вообще не играли. Хотя нет, вру, одна прижилась. Забойная такая песенка, про то, что все мы живём в дерьме, но менять ничего никогда не будем. Меня тошнит от этой песни до сих пор, хотя написал её я – и текст и музыку. И ещё одна лирика…. Мы исполнили её на нашем последнем концерте, а до этого никогда толком не играли. К осени всё изменилось. Мы стали грамотнее и жёстче. Музыка стала похожа на альтернативу, а не на панк из четырёх аккордов. И всё стало круто…. До поры до времени. Но об этом позже…. Вернее сказать было бы так – поздно.

Был летний вечер. Такой, знаете, теплый августовский вечер, когда начинаешь понимать, что лето уже кончилось, а впереди неопределённость. Летом всегда проще, чем в другое время года. Вроде летом всё точно также, но по-другому. Совсем иначе. Так кажется. А конец августа уже не совсем лето. Вроде бы лето, но не совсем…. Вы меня поняли?

Кот был мрачен. Сидел, молча пил пиво и наигрывал что-то на гитаре. Изредка он протягивал гитару мне, и просил спеть три его любимых песни. Обычно это были «Пётр», «Поэма влюблённых цистерн» Химеры и «В нирване» ПТВП. Иногда я их по честному пел, иногда пел, дабы отмазаться, а иногда не пел вовсе. Я всегда играю и пою только то, что мне нравится. Вернее сказать то, что нравится именно мне.

Кот выпил ещё пива, отложил гитару.

-         Знаешь, а не плохо бы было сделать свой фест. Именно свой, своими руками.

-         Да, не плохо….

Тогда я не верил, что это можно сделать самим. Вот так взять, и сделать.

-         Кот, я тут случайно зашёл на четвёртый этаж, и увидел там огромное помещение. Там зал больше «Порта». Андеграунд полнейший.

-         Круто. Вот бы там всё и устроить.

Я предложил выпить за эту прекрасную идею. Мы допили пиво. Денег больше не было…. Вернее были, но в достаточно жалком количестве, так, что идти за пивом стало резко впадлу.

-         Что делать будем? – спросил Кот.

Кстати, Кота зовут на самом деле Вова. Но кроме пары человек к нему никто так не обращается.

-         Делать? Не знаю, я, наверное, домой пойду….     

Делать в тот вечер действительно было нечего. Воткнув в уши плеер, я поплёлся домой. Пива хотелось страшно, но денег не было. Их никогда у меня не бывает. Даже сейчас, когда у меня есть работа, причём довольно высокооплачиваемая, денег всё равно нет. Почти нет. От этого нажраться хотелось ещё сильнее. Умопомрачительно сильно. Но не получилось…. Однако, тот вечер стал именно вечером, предопределяющим дальнейший ход истории. И это, наверное, было к лучшему. Так казалось….

 

Утро выдалось пасмурным. Проснувшись, закурив сигарету и выпив чашку чая, я вдруг осознал, что ничего хорошего от этого дня ждать не стоит. На календаре в ярко-красном квадратике горело двадцать пятое число последнего месяца лета. На душе от этого становилось тоскливо, а вернее даже паршиво. Чай застрял в горле. Скатерть на столе быстро покрылась каплями, летевшими у меня изо рта. Сигарета дотлела в пепельнице. Делать, как я уже сказал, было нечего.

Мобильный тренькал мелодию группы KOЯN. Я старался не замечать этого случайного вторжения в мою меланхолию, в мою апатию, в моё, наконец, бешенство. Но он победил.

Динамик больно орал мне в ухо, что неплохо бы было собраться сегодня на точке, просто попить пивка, и кое-что обсудить. Я даже охуел оттого, что мой рот произнёс слова согласия. Но потом, всё же собравшись духом, я натянул джинсы, кроссовки и джинсовую куртку, повесил, на всякий случай, гитару на плечо, и вышел из дома.

Идти до точки можно было несколькими путями. Можно было доехать. Посчитав последние копейки, я прыгнул в маршрутку. Небритый кавказец слушал пеню про то, как хорошо на воле поют голуби. Видимо я живу на какой-то другой воле. Голуби у меня не поют, голуби у меня мерзко воркуют, садясь на подоконник, и мешают спать. Водитель выжимал из разваливающейся на каждой кочке «Газели» всё, что она могла дать. Получалось у неё неплохо, но было ощущение, что я еду на подстреленной из дробовика гиене. Она гневно выла и рычала. Я воткнул в уши плеер. Вечно пьяный Конвисер пел мне про то, что он очень пиздатый президент. Прохожие пытались спрятаться под зонтами. Странно, но я никогда не пользуюсь этим совершенно ненужным в Петербурге предметом. При таком ветре, какой бывает здесь, не поможет не то, что зонт, не поможет трёхметровый навес. Ничто не поможет, а я не сахарный, не растаю. К тому же зонт некуда деть. Носить в руках неудобно, носить в рюкзаке опасно для содержимого рюкзака. Совершенно не нужная в Петербурге вещь, хотя другие иного мнения. Что ж, я своё мнение никому не навязываю.

Кстати наш общественный транспорт не предназначен ни в коей мере для музыкантов. Инструмент деть некуда, ставить на пол опасно, держать в руках неудобно, вешать за спину могила – кто-нибудь обязательно на тебя начнёт наезжать, а потом всю дорогу ты будешь слушать разговор про некультурную молодежь, про огромные цены в магазинах и про то, что наше правительство нужно просто расстрелять. Что ж, это ещё гуманно, порой мне приходилось слышать разговоры о расчленёнке…. Я забил на это и купил себе плеер с громкими наушниками. Теперь меня не волновали подобные разговоры. Иногда я покупал себе книги, тогда меня вообще ничего не волновало. Я слушал свою любимую музыку, читал книгу и не видел ничего вокруг. Это тот самый редкий кайф, который можно получить от общественного транспорта, а иногда и вообще от жизни…. Бывает, что так.

 

Раньше на точку можно было пройти просто так. Теперь на проходной сидели охранники, которые требовали пропуска, о существовании которых никто из музыкантов даже не догадывался. Охранники грудью закрывали амбразуру проходной, и приходилось долго вызванивать кого-нибудь с пропуском. Кто-нибудь с недовольным видом спускался, и проводил внутрь.

Наша точка находится на бывшем заводе «Красный Треугольник». Да, да, именно там, где в прекрасные прошлые времена выпускались калоши, они же галоши, резиновые мячики, противогазы, и даже презервативы. Помню, мама мне рассказывала о качестве этого, по тем временам, загадочного изделия. По её рассказам выходило, что лучше было обмотать член наждачной бумагой. Кстати о калошах, они же галоши. В детстве я носил зимой валенки, на которые одевались галоши. Эти галоши имели на подошве значок в виде треугольника. Разве я мог тогда подумать, что «Красный треугольник» станет моим вторым домом!? А ещё помню, были у меня такие же резиновые сапоги, а в школе на занятиях по ГО мы надевали на время противогаз всё той же фирмы. Противогаз был один на всех, и поэтому те, у кого голова была поменьше, влетал в него со скоростью пули, а те, у кого всё было наоборот – всё было наоборот. Вот такие дела….

Рядом с нашей точкой расположены ещё несколько. Их количество периодически изменяется. Что бы попасть на репетицию необходимо миновать злобного охранника, пройти через двор, подняться на третий этаж, долго петлять по коридорам (хотя можно просто идти на звук), и вот, наконец, вы на репетиционной точке.

 

Вадик с помятой физиономией протянул мне вместо руки для приветствия баклаху «Специального». Я сделал большой глоток, и ответным жестом приветствовал его. На улице по-прежнему шёл дождь, но было жарко. Жека сидел в подсобке голый по пояс и разглядывал какой-то журнал. С первого взгляда на страницы становилось явно, издание принадлежит Лари Флинту, или ещё кому-нибудь, но… Вам понятно содержание?

На одной точке с нами репал Бригадный Подряд. Именно они понатащили на точку кучу журналов с голыми бабами, наклеили этих же голых баб на стены, а также наклеили какой-то самоклейкой на стену огромное слово «хуй». Я не против, просто БП уже далеко не маленькие…. Одним словом – Музыканты. Именно с большой буквы.

Как говорит моя девушка: «Все музыканты – на голову ёбнутые люди!» В принципе так оно и есть. Поголовно.

При моём появлении Жека, он же Wiz, оживился. Я прикурил сигарету, Вадик появился в дверном проёме с баклахой пива. За тумбочкой я увидел ещё несколько бутылок. Жизнь начинала казаться мне раем.

-         Знаешь, - начал Жека – мы тут подумали, и решили взять вокалиста!

-         Да, круто, и кого?

Проблема с вокалистом у нас была уже давно. После того, как была выгнана Анька.

 

С самого начала нас было трое: Я, Анька и Жека. Я играл на басу, Жека на гитаре, Анька играла иногда на гитаре и пела. Барабанщика не было, точки тоже не было. Репетиции проходили у Ани или у меня дома. Теперь я понимаю, какой это был маразм. Но видимо без этого было нельзя. Такая, как бы, необходимая ступень развития, что ли. Многие с этого начинали, многие этим и заканчивали. Я думаю, что в каждом дворе, в каждом доме есть своя группа. Они собираются на квартирах, пользуются допотопной аппаратурой, и строят из себя звёзд мирового масштаба. Не смешно…. Я тоже был таким же. Через какое-то время эти супер-мега звёзды либо дорастают до уровня, что, мол, пора бы искать репетиционную точку, либо распадаются. Чаще второе. Мы были из первых.

Как-то пару лет назад я участвовал в городском конкурсе ССО – студенческих педагогических и строительных отрядов. Называлось мероприятие «Вечер песни ССО». Тогда я был болен лагерями. Я ездил летом работать вожатым, бухал там, осенью, зимой и весной ходил на собрания своего пед отряда. Участвовал во всяких конкурсах, выездах и прочей лабуде. Мне было всё это в кайф.

«Вечер песни ССО» проходил в актовом зале университета ЛЭТИ. Больше восьмиста человек глазели на меня и других бедолаг в тот вечер, слушали по большему счёту дурацкие, никому не нужные песни. Строгое жюри присуждало места и премии за заслуги в различных отраслях творчества. Сейчас мне кажется, что все места были предопределены заранее. Тогда, правда, тоже так казалось, но я вышел на сцену не ради всей этой фигни, а ради того, чтобы люди услышали мои песни. Я же не виноват, что большему количеству людей собравшихся в тот вечер мои песни были безразличны. И не только мои…. Честно говоря, весь этот фестиваль был большой подставой, каким-то пафосом, понтом. Он и сейчас проводится каждую весну. Всё в том же ЛЭТИ, со всеми теми же отрядами. И молодые люди, наверное, верят, что уж они то, со своими песнями перевернут там все, перевернут весь мир…. Я вот так не думал, я просто вышел, набросил на плечо ремень гитары, и спел. Я, наверное, ещё ни разу так не пел. Ещё ни разу не чувствовал столько адреналина. Мне всё было в кайф. Я видел восторженные лица людей, видел множество восторженных лиц тех, кого не знал, а ещё видел много лиц, которым было наплевать на меня. Но я пел, и в этом был какой-то тайный смысл. Смысл всей моей жизни.

Вместе со мной тогда выступала моя хорошая подруга Гуся. Её настоящее имя Наташа, но она не любит своё имя. Гуська подыгрывала мне в одной песне на джамбее – это такой индийский (а может и не индийский) барабан, а в другой подпевала и шуршала шейкером. Это был самый настоящий рок-н-ролл. Можно было тогда допеть всё до конца, и сдохнуть. Секс, драгс и рок-н-ролл. Вот так! И больше ничего не нужно. Совсем ничего.

Мы ничего там не заняли. В качестве утешительного приза всем вручались диплом об участие, диск с фотками и песнями предыдущих фестивалей и альбом с песнями и аккордами этого фестиваля. Там были и наши две песни.

Диплом до сих пор пылится на стенке. Там написано, что это типа очень круто, что группа Pod одной крышей выступила на фесте таком-то, таком-то, тогда-то, тогда-то, в таком-то составе, и всё в таком духе. Фотки я посмотрел не все, песен послушал от силы три. Диск, кстати, тоже где-то валяется дома. Хотите, я вам его подарю? Пишите мне на электронную почту. Я обязательно с вами встречусь и подарю. Может вам он будет нужнее?!                              

 

Вот и той весной нас пригласили принять участие. Мы согласились, и стали готовить материал.

До этого события, правда, было ещё одно. Жека перестал появляться на репетициях. Позже я узнал, что он не хочет играть на гитаре. Мы сильно нажрались, прогуляли пары, и серьёзно поговорили. Кто же тогда знал, что подобные разговоры будут постоянны, и более жёсткие?! Wiz встал на бас, а я на гитару. Всё пошло в гору.

Как упоминалось ранее, барабанщика у нас тогда не было, поэтому по опыту прошлого фестиваля я пригласил Гуську с её замечательным джамбее. Репать договорились у меня. Сразу же встал вопрос, какие песни будем играть? Как и в прошлый раз, я сказал всем, что нужно всего две песни. То, что у нас было сделано к тому времени, не годилось. Формат, ёб его мать! Да и без барабанщика играть эти песни было просто смешно. Ещё дома, на репетиции можно, но на сцене….

Подходила всего одна – «Ленты Музыки». Кстати текст этой песни написала всё та же Гуся. Мы стали репетировать. Получалось неплохо. Такой этно-рок. Песня эта интересна тем, что после акустических партий я на мощном дисторшне (гитарный эффект перегруза) взрывал песню довольно интересным соляком. Плюс Анькин лиричный вокал….

Уже после того, как Ани не стало в группе, проект «Своя Жизнь», в котором я тоже отметился, исполнял эту песню, но это совсем другая история.

Вторую песню мы написали за один день. Называлась она «Оставь Меня». И это тоже был рок-н-ролл, тот, самый настоящий, после которого сдохнуть, вместе с которым можно перевернуть мир. Но нас зарубили на отборочном туре. Люди в тот «Вечер песни ССО» так и не услышали супер-мега звёзд «Десять Шагов Тишины». Так и не прониклись НАСТОЯЩИМ рок-н-роллом. Я сильно обиделся на комитет «Вечера песни». Мне позже пришло письмо с извинениями, оказалось, что вроде бы они о нас просто забыли…. Вам приятно будет, если в один определённый момент о вас просто забудут?! Комитет звал нас на следующий фест просто как гостей, даже без прослушивания. Я послал всё нахуй!

После этого события мы решили сделать перерыв. Перерыв затянулся. Зато потом я познакомился с Котом. Мы нашли точку, нашли даже барабанщика Olorina. Написали несколько новых песен, а потом…. А потом поругались в хлам с Аней, и она покинула группу. Сложно судить, кто был прав в этой ситуации. Скорее всего, были все виноваты. Каждый. Сейчас это, впрочем, не имеет значения.

 

Жека отхлебнул из бутылки. Вадик прикурил сигарету. Они волновались, они думали, что я буду против. Я повторил свой вопрос:

-         Так какая кандидатура?

Жека глотнул ещё пива, передал бутылку мне:

-         Локи.

-         Локи? – я просто не понял, я не возмущался.

-         Да, Локи.

-         Ну, можно попробовать. У кого-нибудь его телефон есть?

Телефонный номер Локи оказался у Жеки.

-         А если он будет выёбываться как всегда?

-         Дадим пизды!

-         Ок, дадим…. Когда звонить будем?

-         Сейчас и позвоним.

И мы позвонили.

 

Знакомство с Локи было в тот же день, когда мы впервые пришли на точку. Он сидел на стуле, и,  видом знающего всё на свете человека, выёбывался.:

-         Ну, типа, я, типа, короче, вокалист. Да, типа, с Котом играем. Да, типа, альтернативу играем. Бля, круто играем.

Через пару недель я заметил у Кота в его блокноте список важных дел на год. Под пунктом, номер не помню, но пункт стоял в начале, значилось: «Выгнать Локи», дальше приписка: «Нахуй!».

-         А вы, типа, почему так называетесь? Типа, эмо играете? Эмо – круто. Сыграйте чего-нибудь. О, типа, клёвая песня. Типа, эмо….

Через месяц Кот таки выгнал Локи из группы. Там, в принципе, у них группы то, как таковой и не было. Так, фигня. Это потом, через пару месяцев, Кот создаст «Свою Жизнь». Кстати начнётся всё с песни «Ленты Музыки», а закончится очень быстро. Группа не просуществует и пол года. А жаль.

После того, как Локи был выгнан, (Кот любил говорить «изгнан»), мы с ним не виделись до конца августа. А в конце августа позвонили и предложили стать вокалистом 10 шагов тишины. Чувствуете разницу Десять шагов тишины и 10 шагов тишины? Нет? Да, и похуй!

Конечно же, Локи согласился. Не потому, что мы были такой пиздатой группой, хотя может и были, а потому, что он очень хотел быть в группе, не в нашей, а в любой. Подвернулась наша.

 

В тот день, переросший впоследствии в вечер, мы сходили за пивом, раз пять не меньше. Я плохо помнил, как дошёл до дома. С утра башка отказывалась соображать. После первой сигареты припомнилась причина вчерашней попойки. Ах, да, мы же взяли вокалиста. Локи. Что ж, ладно, посмотрим, может всё и обойдётся. Может быть, всё будет хорошо. Господи, помоги, чтобы было всё хорошо.

 

Сейчас сложно судить, помог ли Господи нам. В принципе, наверное, помог.

 

Первое время выебона от Арсения было мало. Вы не знаете, что Локи по настоящему зовут Арсений?! Мало кто знает. Локи и Локи….

Так вот, первое время Арсений с выебоном попридержал. Старался вести себя нормально. И даже принёс группе пользу. В принципе от Локи было много пользы. В принципе….

 

 

 

За пять лет до этого.

 

Лето, жарища, троллейбусы не ходят, трамваи идут только до улицы Жукова. Мы идём по пыльному Полюстровскому проспекту.

-         Ямаха, а ты не ёбнутый, что согласился переть эту хуйню пять километров пешком за пять щелбанов каждому. Эта херня килограмм двенадцать, а то и пятнадцать весит. Ха-ха-ха.

Ямаха прёт старый бобинный магнитофон «Комета». Этот магнитофон должен стать нашим комбоусилителем.

-         Панки не сдаются!

-         Not dead! Чувак! Ха-ха-ха.

Рядом со мной идёт Славян. Славян тоже гитарист, как и я. Ещё с нами репает Костян Толстый и Костян Красный, а Ямаха вроде бы как тоже с нами. Мы прём к Славяну домой усилитель. Мы панки, и нам весело, нам всё похуй!

В итоге, когда Ямаха дошёл до дома, где жил Славян, руки у него отваливались, поэтому дать нам сильных щелбанов он не смог. Мы долго ржали над ним.

 

Славян оба Костика и Ямаха нюхали клей «Спрут». Я не нюхал, я пил пиво. Я никогда не пробовал нюхать клей.

-         На, папробуй, бляяя, как пиздато, глюки….

-         Идите нахуй! Никогда не пробовал, и пробовать не собираюсь!

Так и не попробовал. И не жалею. Мы репали несколько раз, играли панк-рок. Они нюхали клей, я пил пиво. В один прекрасный момент мне это всё надоело. Я поставил вопрос ребром – либо музыка, либо клей….

Они выбрали клей, а я музыку. Магнитофон так и остался пылиться у Славяна дома. По-моему там даже сгорели какие-то транзисторы. Больше этот магнитофон я не видел, да и со Славяном и Костиками тоже перестал общаться. Кстати, магнитофон этот был свадебным подарком моих родителей. Жаль магнитофон….

The Evil Revolution Punks – развалилась… Тоже жаль. Тогда я думал, что больше уже никогда не соберу другую группу. Я ошибался. Может, ошибаюсь и сейчас. Хорошо бы было ошибаться.

 

 

Наше время.

Мы сразу же стали искать клуб. Я говорил Ритке, что клуб должен быть дешёвым и маленьким, потому, что не хочется просто так терять кучу денег, времени, сил и нервов.

Не задолго до этого Кот говорил, что хочет устроить панк фест, и что он нашёл какой-то дешёвый клуб:

-         Аппарат – говно!

-         Хуже «Легенды»?

-         Намного хуже. Помещение маленькое….

-         А где находится?

-         Где-то на «Восстания»….

Я почти сразу вспомнил тот разговор.

-         Риф, я знаю, где мы сделаем этот фест!

-         И где?

-         Помнишь, Кот говорил, что хотел делать фест? Так вот, он хотел делать его в клубе «Другой».

Откуда у меня в памяти всплыло название, до сих пор ума не приложу. Я сразу же позвонил Вове. Он как-то моего энтузиазма не разделил, сказал только, что клуб принадлежит Никите, и дал телефон Никиты.

Никита – бывший совладелец точки. Довольно долгое время он мешал нам заниматься обустройством. Он делал всё сам, выёбывался, наезжал на Кота, пиздил деньги с аренды, а потом вдруг сказал, чтобы Вова занимался всем сам. Это был праздник.

Не знаю, мне Никита действительно не нравился. Я познакомился с ним, когда мы во второй раз пришли на точку.

-         Никита, привет, это Вася. Да, Десять Шагов Тишины….

И т.д. и т.п.

Короче, проблема с местом проведения была решена, оставались детали, всякие нюансы и мелочи….. Было решено приехать в клуб через три дня, и всё там осмотреть. Никита нас встретил:

-         Это, гы-гы, ну, вы, это, пока посидите в баре, что ли….

На хозяина Никита не тянул. Тянул на пиздюка.

-         Это, типа, сейчас там освободятся и с вами поговорят. Пошли зал, что ли посмотрите….

Зал был маленький, но довольно уютный. Аппаратура была среднего уровня. На сцене стоял комбик через который мне доводилось играть на репетициях.

-         Ну, вы это, типа, спрашивайте чего-нибудь….

Я задал несколько вопросов. В основном Никита отвечал, что сейчас там кто-то освободится, и на все вопросы ответит, а то, он эти вопросы не решает. Хозяин клуба, блядь!

От кого-то я слышал, что Никита является техником группы Кукрыниксы.

-         Я слышал, что ты с Кукрыниксами работаешь?!

-         Да ты чо, бля, я с ними уже три альбома записал!!!

По средствам нехитрой математики вычисляем: Никита чуть старше меня, у кукрыниксов всего четыре альбома. Следовательно, Никита пишется с ними с альбома «Раскрашенная Душа». Альбом, какого года? Вот и именно! То, есть такой зелёный школьник после уроков встаёт из-за парты, и едёт на студию писать альбом с довольно известной уже к тому времени группой Кукрыниксы. Ага, счазз!!!

Я держался, как мог, чтобы не заржать во весь голос. Рита видимо тоже. Наконец-то пришла девушка, которая действительно занималась чем-то серьёзным в этом клубе. Детали были оговорены. Всё было сделано. Оставалось набрать группы, и вот оно…..

Вернее вот они, огни вдалеке….

 

 

За год до этого.

Действительно, за год до этого мы отыграли свой первый в жизни десяти шагов концерт. Мне исполнялась круглая дата – двадцать лет. Конечно не много, но уже и не мало. Праздновать, как впрочем, и в прошлые разы, я собрался дома. Мы съездили в «Ленту», купили много жратвы и алкоголя, но мне почему-то хотелось сотворить что-то монументальное. Ума мне хватило только на то, чтобы устроить домашний концерт.

Припёрлись друзья, мы выпили и стали отжигать. Втроём. Я, Анька и Жека.

На самом деле это всё было очень смешным. Стоят трое придурков, кривляются, строят из себя мега рок звёзд…. Ну не веселуха ли?!

За пару дней до этого «события» мы как всегда собрались у Ани дома. Стали репетировать. И я предложил сыграть на дне рождения.

-         Да, ну….

-         А в чём дело?

-         Я согласен.

-         А как мы… а что мы….

-         Да, не парься, там все свои будут.

-         Я боюсь….

Анька действительно боялась выступить даже перед своими знакомыми. Я говорил ей, что это всё фигня, стоит отыграть первую песню, и всё остальное пойдёт легко…. Она пыталась верить, хотела этого, но жутко боялась.

Я на самом деле тоже боюсь. Сколько раз выходил на сцену, а всё равно боюсь до истерики, но выхожу, и делаю своё дело до конца. На дне рождения группы в клубе «Rock’s» перед выходом на сцену я просто проблевался в коробку из-под тортика. Наверное, из-за нервов, а может быть и из-за алкоголя.

Короче, мы решили, и отступать было уже некуда.

День рождения действительно грустный праздник, правда, одна моя знакомая как-то сказала: «Придумал песню какой-то урод, у которого по жизни всё хуёво, вот и всё…. И теперь все ходят и повторяют его идиотские слова». Может она и права. В детстве мы все любим свой день рождения. Любим получать подарки, ждём гостей. Подрастаем, втихоря пьём алкоголь, блюём, втихоря курим. А потом каждый день рождения превращается в рядовую попойку…. Вот поэтому я, наверное, и решил устроить то, что устроил, что тогда, что сейчас. И день рождения становился весёлым.

Ага, тогда было действительно весело. Половина народа проблевалось в комнате, кто-то пытался бить кому-то морду. Я и Игорь бегали до магазина за водкой…. Было весело….

 

Игорь (Captain Ingvarr), группа Мама.

Как-то я хотел написать документальную книгу по поводу сегодняшнего состояния рок музыки. Не той рок музыки, которую гоняют по радио, и которая собирает дворцы спорта. А о той, которая никого не собирает, которая трогает сердца маленькой горстке людей. А именно, о группе Odium и Мама в основном.

Мы сидели в пиццерии на Сенной. За окном стояла зимняя ночь. Эта ночь была длинна, как млечный путь галактики Кин-Дза-Дза. Мы мотались по всему городу в поисках каких-либо ночных концертов, убивали кучу денег на машины. Было холодно.

Часам к трём ночи я был довольно пьян, видимо по этому мы и оказались на Сенной. Просто как-то вспомнилось, что там много круглосуточных кафешек. Вот, к примеру, на Техноложке круглосуточных кафе почти нет, а если есть, то на всю мою зарплату я могу там попить кофе…. А зачем мне кофе ночью? Ночью я люблю пить пиво.

Игорь заказал пиццу, пива, водки, джин-тоник для Риты. А я стал до него доёбываться, по поводу интервью. Игорь учится в универе на журналистике. А я так, любитель….

У меня есть мр-3 плеер. Очень удобный. Маленький такой. Так вот, в нём есть встроенный цифровой диктофон. Я нажал на rec, и начал задавать вопросы….

Через пару дней я послушал всё это, и ржал до коликов в боку.

-         Игорь, с чего тебя потянуло заниматься всей этой хернёй?

Тут имеется в виду музыка. В принципе, Игорь не музыкант, петь не умеет ни хрена, играть на каком-либо инструменте тоже, однако поёт…. Иногда неплохо. Игорь строит из себя крутого шоу мена. Пытается делать из своих концертов шоу. Иногда даже получается, похоже.

Игорь ответил что-то насчёт того, что он смотрел на нас, крутился с нами, ходил на всякие концерты, и в таком духе, однако всё это не является его целью в жизни, скорее хобби, чем что-то всерьёз. Однако всё это ему очень нравится.

-         Игорь, а почему Мама?

-         Так, просто…. Нельзя сказать такую фразу, как ёбаная мама, или мама говно, или…. Короче, как-то на душе плохо становится….

Игорь иногда комплексует по поводу своей комплекции (комплексовать по комплекции, забавно…).  Причём зря. Ему честно идёт его толстоватость.

-         Игорь, а почему ты пишешь именно стёбные песни? Почему нет ничего серьёзного?

-         Ну, почему нет, скоро появится. Мама меняется. Будет меняться. Мы вот с Сашей уже написали песню про армию, про государство, всё будет серьёзно. А стёб? Просто на какой-то момент мне надоели заумные песни со смыслом, хотелось чего-то другого.

-         Давай выпьем!

Мы выпили по сто водки (я пил Nemiroff), запили пивом.

Саша гитарист Мамы. На самом деле не только гитарист, ещё и лидер группы. Игорёк вечно доказывает, что лидер всё-таки он, Игорёк. Иногда говорит, что лидерство у них делится на двоих…. Ещё в их команде играет забавная девушка Люба. Играет хорошо. У них вообще музыка довольно грамотная. Стилистика у них тоже забавная. Я бы назвал это стёб-блюз-панк-рок. Кто в наше время играет что-то определённое? За ударными сидит парень Игорь. Два Игоря в группе…. Не многовато ли? Парень недавно сел за установку, но уже добился значительных успехов.

Ходят слухи, что Саша раньше играл в группе, которую сравнивали с Franz Ferdinand, и даже приглашали выступить у францов на разогреве в «Юбилейном». Подтверждения этим слухам лично я пока не нашёл. Может быть, когда Саша прочитает это, он что-то подтвердит или опровергнет. Как знать.

-         Игорь, а как ты относишься к сегодняшней ситуации в музыке в целом….

В этот момент из моих пьяных рук выпал диктофон. Он упал в бокал с пивом, но чудом встал поперёк бокала, не провалившись…. Я достал оттуда диктофон и спрятал в карман. Интервью было окончено по причине сильного алкогольного опьянения.

Мы решили отметить событие окончания и нажрались в такую хламину, что на следующий день я так и не пошёл на работу.

С утра Игорёк нагрёб из карманов оставшуюся мелочь на баклаху. Взяв пиво, мы двинули на точку, благо был ключ. Посидели там пару часов и разъехались по домам. На том глава о группе Мама и заканчивается. Спасибо за внимание.

 

P.S. «Песня Садомаз»

САДОМАЗ

Полюбил я девушку,
Звали её Лена.
Не пила, не курила,
Была дочка спортсмена.
Занималась, то ли боксом, то ли кун фу.
Я, вообще не понимая всю восточную херню.
Я парень простой,
Не крутой и не робкий.
Пошёл работать, ради её попки.
Бросил пить, перестал ругаться матом.
Мне вообще друзья сказали,
Что я стал дегенератом.
Но мне было всё равно,
Я добился своей цели.
Мы с Ленусиком
Лежим в одной постели.
И на пике нашей страсти,
Получил я в правый глаз.

Оказалось Лена обожает…
Оказалось Лена обожает…
Оказалось Лена обожает…

САДОМАЗ!!!

О, бедный мой глаз,
Я не знал, что Лена обожает садомаз…

Мать моя женщина,
Какие драки?
Я по жизни не обидел.

Ни одной собаки.
Я умолял её не доставать
Большие плётки,
Но её всё равно.
Удар по моей жопе
Оказался очень чётким.
Я пытался бежать,
Залезал под кровать.
Она доставала,
Продолжала хлестать.
Я лежал в крови,
Сопротивляться не мог.
Но тут заскрипел дверной замок.
Папа Лены пришёл.

И без лишних фраз
Зарядил мне кулачищем
В левый глаз…

Оказалось Папа Лены обожает…
Оказалось Папа Лены обожает…
Оказалось Папа Лены обожает…

САДОМАЗ!!!

О старый пидарас,
Оказалось, тоже любит садомаз…

О, это экстаз

Группа МАМА тоже любит садомаз

О, это экстаз

ВОВА ПУТИН тоже обожает садомаз!

(Игорь Котляров «Captain Ingvarr» группа Мама)

 

 

  

                

 

 

За пол года до этого.

На точке мы собрались ближе к вечеру. Опять взяли много пива.

-         Короче, есть реальная маза выступить….

Ну, наконец-то!!!

-         У меня знакомая с Манежки снимает на ночь Deep Sound. У неё там типа день рождения. Я договорился, что мы там выступим. Круто?

-         Да, круто….

Честно признаться, предложение Локи для меня стало шоком. Всё лето я хотел где-нибудь выступить, но сейчас понял, что мы играем полную лажу. Но всё-таки, конечно, согласился. Жека с Вадиком тоже были не против.

-         А что играть будем?

Да, действительно, а что нам было можно сыграть?

-         Всё сыграем! Всё, от начала и до конца!

Кот тоже присутствовал на точке.

-         Да, не парьтесь, сыграйте всё, а если будет мало, то потом на акустике чего-нибудь поиграем.

Мы не парились. Мы начали репетировать. Концерт должен был состояться со второго на третье сентября. Подготовка к нему шла в режиме аврала. Песни, их было, по-моему, пять игрались раз по двадцать – тридцать за репетицию. Все чувствовали себя так, что после этого концерта мы превратимся в супер рок звёзд. Ну, не совсем в супер, но явно что-то ёбнет!!!

Специально для этого мероприятия за одну репу была написана песня «Галя, Happy Births Day». Что-то реггей-панковое. Всё шло так, как надо.

 

Первого сентября мы встретились в тереме после летних каникул. Все естественно забили на пары и двинули в ближайший дворик. Все братались, как будто не виделись несколько лет. Всё, как всегда.  Алкоголь лился рекой. В этот день Жека сказал, что не будет больше играть в группе. Он нажрался в такое говно, что я не сразу понял, о чём он пытался сказать.

-         Понимаешь, я хочу играть в Десяти Шагах. Понимаешь, мне нравится играть на басу. Но Кот….

Нет, я действительно не понимал, что происходит.

-         Кот относится ко мне, как к говну, понимаешь?! Он меня ненавидит….

-         С чего ты это взял?

-         Я что не вижу, как он ко мне относится?!

Я вот видел. Нормально он к Жеке относился. Кот тогда вообще ко всем нормально относился, разве только к Никите и Белке плохо, но об этом, наверное, всё-таки позже.

-         Да, Жек, забей, ты чего? Нормально он к тебе относится, я тебе говорю! Перестань, у нас концерт на носу.

В последствии у нас каждый раз перед концертами будут возникать какие-то проблемы. Традиция….

Жека выпил ещё, по его щекам что-то текло. Может быть дождь, а может быть слёзы. С неба ярко светило солнце.

-         Жек, ну хватит, ты мне друг. Я отношусь к тебе больше, чем просто как к басисту, музыканту. Хочешь, я попрошу Кота, чтобы он больше никогда не присутствовал на наших репах?!

Жека положил мне руку на плечо. Дождь всё ещё шёл. Я прикурил сигарету. Что-то ещё сказал, что-то Женя сказал мне. Кстати Жека не любит, когда его называют Женя или Евгений.

-         Ладно, поехали на репу!

-         Поехали, только у меня бас дома.

-         Забей, поиграешь на котовском.

-         Нет, я буду играть только на твоём.

-         Ладно, поехали.

И мы поехали.

В тот вечер репа получилась ужасной. Мы были пьяны настолько, что я забывал куски песен. Жека, по-моему, тоже, но всё равно репа прошла. Завтра должен был быть концерт. Настроение было выше среднего, гораздо выше.

Первое сентября выпало на пятницу. В субботу мы не учились, а даже если бы и учились, то музыка всегда стояла для нас на первом месте, учёба где-то на сто десятом, где-то после девушек, алкоголя и чего-то ещё.

Суббота была последним шансом отрепать перед первым концертом, и этот шанс упускать не хотелось, да и не было смысла его упускать. К тому времени уже была написана песня «Черновик», перевернувшая наш стиль с ног на голову. После этой пени мы стали играть музыку, которая нам всем нравилась. И не только нам. Потом мы соберём «Орландину», но это будет позже.

-         Три, четыре, поехали….

Игралось легко. На той репетиции был подъём. Всё шло легко, но нервяк витал в коллективе.

В тот раз у меня порвалась струна, и её головка застряла в машинке. Пытаясь вытащить обломок я вогнал себе струну в палец. Обломок не шёл ни в какую. Благо напротив репетировали «JD & the Blenders». Ребята известны, у них вокалистка американка, играют они музыку от ска до арт-джаза. Точка у них оборудована по полной. Спасибо, помогли.

 

Кот пришёл ближе к вечеру. Принёс мне комплект новых струн. Все были готовы. Всем хотелось жахнуть по полной. Огни Нью-Йорка были где-то совсем рядом….

 

В половине двенадцатого ночи у станции метро «Лиговский проспект» начали твориться странные дела. Люди, а их было не меньше десяти человек, нервно курили, что-то пили. Гитары за их спинами наводили мысли о Нирвановском Сиэтле. Разговоры сводились к паре тройке фраз. Нервное состояние касалось всех мимо проходивших. Через пол часа люди с девушками и гитарами двинули на поиски магазина с алкогольными и энергетическими напитками. Вы бывали вечером на Лиговке? Побывайте…. Дикое зрелище. Бомжи, пьяные, пять минут от метро, и можешь прощаться с ботинками….

Магазин удалось отыскать не скоро. Цены не устроили бы, наверное, и олигарха. Качество продукции поддавалось сомнению, но делать было нечего. Штурмом были захвачены несколько банок энергетиков, в том числе и безалкогольных, штук шесть полторашек «Специального», какие-то сникерсы и сухарики с чипсами…. Продолжать?

Deep Sound расположен довольно далеко от метро (кстати, неподалёку есть клуб «Метро»). Для того чтобы войти в клуб, нужно петлять тёмными переулками, затем зайти в арку, пройти по тёмному зассаному дворику, и спуститься по неудобной лестнице в бывшее бомбоубежище. Вообще бомбоубежища больше подходят для рейв клубов, но иногда можно позволить себе частичку «кислоты»….  

 

Мы вошли в помещение. Из-за дверей била какая-то колбаса. «Что я здесь делаю?» - первая мысль, пришедшая в мою голову. Маленькая комната перед столиком охраны. Нас встречала Галя с какими-то подружками. Из чьего-то разговора стало понятно, что ей исполняется восемнадцать лет. Публика была полной гоп-компанией. Колбасёры, гламурные ублюдки, попсовики – так называемая «золотая» молодёжь. Нормальных людей было человек десять из шестидесяти-семидесяти. Плюс ещё наша компания. Вадик и Кот начали попытки прохода внутрь. Охранник выворачивал рюкзаки, шманал все швы, обшаривал все подкладки. Пиво и прочие напитки вынимал и выставлял на столик, при этом мычал что-то типа: «С этим низя!». Галя задавала бессмысленные вопросы: «Почему нельзя? Пиво же можно!». Всё напоминало какой-то сумасшедший дом. Потом стало ещё веселее, когда эта Галина обратила внимание на наших девушек. Она обращалась к стоявшим рядом подружкам и говорила так, чтобы все слышали:

-         Нет, ну вы представляете, они ещё своих девочек привели, у нас тут своих девочек хватает….

«Девочки»??? Она так говорила нашим девушкам, которые были старше её не на год, а хотя бы на два, на три. Ситуация обострялась. Я охуел:

-         Локи же договаривался!!! Какая тебе разница, мы не будем спускаться в зал, посидим в гримёрке, выступим и уедем.

Галя явно что-то не понимала, я явно тоже что-то.

-         На счёт Риты договорённость была…. У нас своих девочек хватает…. Пусть ребята остаются, а они уходят…

Маразм, не правда ли?          

Кот, Вадик и Локи уже зашли в зал, а наши девушки пошли на выход. Нужно было что-то предпринимать. Галя слилась. Я стоял внутри и пытался позвонить девчонкам. Сеть не брала в этой грёбаной бомбе. Какие-то люди заходили и выходили. Ситуация нравилась мне всё меньше, а если честно меня всё это заебало! Я выбежал на улицу. Почти у выхода из двора всё таки догнал наших. Мы остановились.

-         А где парни? Мы, наверное, поедем ко мне! – Ритка несла какую-то ахинею.

Я не собирался выступать без них. Пошло всё нахуй!

-         Они внутри, но я туда не пойду.

Вышел Локи.

-         Вась, ты чего не заходишь?

-         А ты совсем ёбнутый, или как? Пошли они там все нахуй! Я в этом говне участвовать не буду! Я еду с девчонками. Галю, ебать её в рот, можешь послать нахуй!

 Через пять минут появились парни. После короткого обсуждения было решено действительно послать этот клуб вместе с Галей нахуй. Мы собрались и двинули к нам с Риткой домой. Афтапати, короче.

Напоследок к Локи подошли какие-то знакомые, что-то спросили. Локи попросил передать Гале, чтобы она шла в долгую эротическую прогулку на мужской половой орган. Все были в ауте. Распив пиво, двинули к нам. И честно скажу, это было к лучшему. Сейчас понимаю, что действительно к лучшему, да и тогда все как-то не сильно расстроились. «Галя Хеппибёстдэй, БЛЯДЬ!!!»

Это всего лишь недоразумение, нужно смотреть в завтрашний день! И, слава Богу, все это понимали.

Пиво, водка, вино, джин-тоник – большая река, из динамиков альтернатива, из большой комнаты радостные вопли чьего-то секса. Всё круто. Отчаиваться не надо, да и незачем. Всё ещё будет ок, ведь так?

Помню той ночью, вышел забавный случай. Вадик нёс в чехле железо. К нему подошёл подвыпивший мужик:

-         Это какой инструмент?

-         Никакой…

Ещё пол года мы стебали Вада этим…. И не только этим. Барабанщики забавный народ. Вы знакомы хоть с одним барабанщиком? Если да, то понимаете о чём я, если нет, обязательно познакомьтесь! Это воистину забавные и нелепые люди….

Правда, потом этот же мужик подошёл ко мне, и долго просил, чтобы я ему что-нибудь сыграл…. Я спросил, могу ли я воткнуть шнур от гитары ему в задницу? Он не понял…. Если бы понял, я бы, наверное, получил бы по зубам. Но он не понял, и я не получил.

Было ещё тепло. Начало сентября. Первый блин…. Что ж, ещё ничего не поздно, всё хорошо. 

       

    

Наше время.

Мне позвонили из клуба «Другой».

-         Дмитрий?

-         Нет, вы ошиблись.

-         А мне Никита дал ваш телефон….

Дошло, звонят из клуба.

-         Замечательно, но меня зовут Василий.

-         Извините. Билеты вы можете сегодня забрать в типографии, да, двести рублей.

Я закончил рабочий день, и поехал забирать билеты.

В тот же вечер мы встречались с одним из участников будущего фестиваля Кириллом из группы Северные Сны.

Сели на Сенной в пиццерии. Начали обговаривать детали. Выяснилось, что теперь Северные Сны называются Элемент. Что ж, не такой и большой косяк….

Вообще с этой группой я знаком давно. Они начинали репетировать и выступать ещё в колледже. Там мы и познакомились. Для этой группы характерно менять вокалисток. Сейчас у них по моему девятая по счёту. По отдельности они все очень милые люди, но собравшись вместе начинают выёбываться так, что, в общем-то, смешно становится, а иногда это жутко раздражает. Видимо это их стайл.

Раньше эта группа ничего интересного не представляла. Правда стоит отметить, что все они довольно профессиональные музыканты. Я ходил на несколько их концертов. На одном из них они пели пилотовскую «Сибирь», на другом тоже. Пел Кирилл, а их басист Тоша подпевал. Как-то первого января, спев «Сибирь» уже несколько раз, Тоша спросил:

-         Как там на самом деле? Ехал или ёххо?

-         Ёххо.

-         А, а я пел «ехал»…

Вот так-то. Правда для многих неожиданностью становится, что песня эта принадлежит не Пилоту, а Смысловым Галлюцинациям. Даже фаны Пилота мне не поверили, когда я однажды им об этом сказал на концерте.

Кстати о Пилоте. Есть в их репертуаре кавер на группу Химера, вокалист которой, Эдик Старков, трагически повесился. Песня называется Zudwa. Означает это на самом деле зарядное устройство два, а сокращённо ЗУ-2. Это устройство Эдик нашел, копаясь в каком-то пруду на даче. Что он увидел в сочетании этого слова, какой магический смысл придал, теперь не скажет никто. А песня живёт. На последнем концерте Пилота, на котором я был, эта песня исполнялась. Из всего многотысячного зала спели её от силы человек десять, включая Илью Чёрта. Вот так умирает то, что толком ещё не успело родиться. А текст этой песни я всё-таки приведу:

«Радости нет границ,

Солнце смеётся гурьбой.

Рыбы и много птиц

С песней летают за мной.

Вместе в чудесном саду

Zudwa играет в лапту.

С тобой, со мной,

Zudwa.»

(Эдуард Старков, Химера)

 

Всё гениальное просто. Что имел в виду Эдик, ушло вместе с Эдиком. Что-то ушло с другими. Что-то ещё уйдёт. Миллионы героев попросту не родятся, тысячи уйдут, сотни умрут, о десятках что-то скажут раз в жизни, и лишь о единицах ты узнаешь включив телевизор или радио, правда, вряд ли они уже будут героями. У группы Психея есть хорошая строчка в песне: «Никто не оценит мой труд, никто. Пока я не сдохну!».

Вот так вот.

 

 

За пол года до этого.

С группой Odium я познакомился тоже летом. Сначала это было просто так. Ребята начинали строить свою репетиционную точку по соседству с нашей. Вначале у них не было нормального оборудования, да и сейчас, наверное, нет, стены были просто покрашены краской, пол не был покрыт ковролином. Эхо стояло страшное. Разобрать о чём поют ребята, было невозможно. Меня привлекло в начале, наверное, то, что на бас гитаре у них играла девушка. Это было забавно. Уже потом я узнал, что девушку зовут Оксана, лидера группы и гитариста Толик, а человека под два метра ростом, который размахивает палочками, зовут Серёга. Не помню, когда я от души пропёрся музыкой группы, но пропёрся, и прусь до сих пор. Уже давно меня так не цепляло чьё либо творчество, пожалуй, только Десять шагов тишины, но это другое, а вот Odium зацепил.

На первых парах мы общались мало, но в скором времени стали приглашать друг друга послушать что-нибудь новенькое из своего творчества.

Начинался Odium довольно обычно, а может и необычно. Короче, Odium начался с того, что Толик и его брат, ныне играющий в группе Ренессенс, разругались в хлам. Толик, его брат и остальные, ныне участники всё того же Ренессенса, играли тогда в группе Red Milk. Творческий процесс обходил Толика стороной, и его это бесило. Он не раз ругался с группой. Группе было похуй. Толик не выдержал. Кто там кого послал первый, я не берусь предположить, но ссора вышла огромной. Толик даже собирался на рынке купить охотничий карабин, и застрелить нахуй всех, кто попытается забрать его инструменты. Как-то всё удалось миром уладить, но отношения Odiuma и Ренессенса до сих пор не складываются.

Толик забил болт, и стал собирать новый состав. Как-то на вечеринке он познакомился с Оксаной, которая училась, или хотела учиться играть на гитаре. В общем, всё пошло, поехало, и когда у Толика вышел косяк с Red Milk, Оксана пошла вперёд по творческому пути вместе с ним. Вдобавок они ещё и начали встречаться, и даже хотят пожениться. Как-то они попросили меня сыграть на их свадьбе марш Мендельсона в альтернативной обработке. Я согласился. Теперь жду свадьбы, дабы исполнить обещание.

Позже к Odiumu присоединился барабанщик. Какими-то судьбами он был знаком с Оксаной, и всё. Вот вам и кратенькая предыстория группы. По некоторым соображениям не пишу полной информации, меня об этом просили.

Меня вообще впечатлило, что Odium сами сделали себе точку. Делать точку – неблагодарное и очень дорогое занятие. Если посчитать, то приличный комбик стоит порядка шестнадцати – двадцати тысяч, а бывает, что и дороже, а ещё есть барабанная установка, к ней железо, педаль, рабочий, всевозможные акустические системы, и хочу заметить, что всё это не вечно. Помимо этого нужно обустраивать помещение, делать заглушку, утеплять его на зиму, покупать обогреватели, да и просто кучу расходных материалов. Вообще заниматься музыкой довольно дорогое занятие, и чем профессиональнее ты становишься, тем дороже становиться это занятие. Три часа репетиции в среднем составляет от двухсот до пятисот рублей. Комплект струн в тех же диапазонах. Про хорошие инструменты вообще молчу. Так, что перед тем, как начать заниматься музыкой походите по музыкальным магазинам, а если лень – перечитайте этот абзац ещё раз.

Что касается стиля музыки этой группы…. Сами участники называют его Odium, но я охарактеризовал бы его как психоделический-альтернативный-панк-рок. Вообще, говорить об их музыке сложно. Нужно самим придти на концерт и послушать.

Кстати Толик тоже ужасно нервничает перед концертами. Каждый раз он подходит ко мне и говорит: «Вася, я боюсь, я пиздец, как боюсь….».

Иногда ребята жгут так, что сносит крышу, иногда играют посредственно. Всё зависит от их состояния. Каждый из них личность, со своим характером и мировоззрением. Объединяет их Толик. С виду вообще может показаться, что Толик делает всё. Но это не так. Ребята вместе идут к своей, известной только им, цели.

Вообще, я думаю, родись бы они лет на пятнадцать раньше, то тогда город был бы заполонён людьми в футболках не с надписью «Король и Шут» или «Пилот», а совершенно с другой. Она переводится с латыни на русский язык, как ненависть.

Иногда мне кажется, что если бы так было, то ребятам все равно бы было наплевать.

Я перебрался к ним на точку. Теперь мы репетируем у них, и пускай, качество их оборудования значительно уступает тому, что стояло у Кота, я не жалею. Мне это ближе…. Когда-то я был панком, носил ирокез и дурацкие балахоны с черепами…. Сейчас, иногда мне так кажется, я остался таким же…. И мне плевать, что сейчас у меня другая группа, не Десять Шагов, а другая, не хуже…. Время стирает всё….

 

«Чёрные Краски»

 

 

 

 

Где-то между прошлым и настоящим.

Было время, когда мне казалось, что я совсем один. Я писал никому не нужные песни, стихи, рассказы. Как-то я написал некое произведение 888. Получилось оно случайно, но от этого стало ещё странней. Благодаря одной моей знакомой его прочло довольно большое количество человек, правда, наверное, они уже и не помнят, о чём там была речь. А я помню. Я помню ту весну. Я помню, что тогда уже было тепло, но деревья стояли лысые, а на газонах сквозь желтую прошлогоднюю траву чернели кляксы собачьего дерьма. Не было денег, не было ничего. Был я, и моя 888.

Вам знакомо состояние транса? Вот и я находился в нём на протяжении четырёх дней, пока писал всё это.

Те, кто читал мою 888, выражали восторг, некоторые понимание, некоторые безразличие, но я чувствовал, что в тот момент оказывался не один. Какое-то неуловимое чувство, какая-то неуловимая грань, за которой должно быть всё хорошо. Спустя несколько месяцев грань исчезла, вместе с ней начал исчезать я. И, наверное, исчез, если бы не та уверенность, которая движет меня по всей жизни. Я начал сольные выступления на казани. Знаете такой скверик возле Казанского собора? Да, именно там, где собирается почти весь сброд со всего Питера и городов России. Лесбиянки, панки, гопники, наркоманы, бродячие музыканты, аскеры, в общем, все те, кому так часто говорят: «Папрашу документы!». Среди них я был своим. Я мог петь им свои и не свои песни, мог пить с ними пиво, мог курить с ними траву, аскать под гитару деньги. С утра до вечера. Возможно, это меня и спасло. А ещё я очень часто ходил на концерты.

Ксюша не была моей девушкой, скорее просто подругой. Мы ходили с ней в «Молоко» и «Орландину» три раза в неделю. Пили столько, сколько я сейчас просто боюсь выпить. Время было много. Меня выперли в первый раз из колледжа, я был волен, нагл и доволен собой. Not Dead!!!

Я всегда стоял возле самой сцены, слемился, колбасился и пил пиво. Весь мир был моим. Я мечтал, что когда-нибудь тоже выйду на сцену «Орландины».

Потом и «Молоко» и «Орландину» закрыли. В душе наметилась пустота. Куда пойти? В действительности пойти было некуда. В этих клубах всегда были приличные концерты, умеренная плата за вход, и дешёвое пиво. Это были самые настоящие бомжатники, но бомжатники в хорошем смысле слова. Их не стало. Правда, теперь они открылись в новых местах. «Орландина» так и осталась «Орландиной», «Молоко» превратился в «Цоколь». Я выступил в «Орландине», как и мечтал. Но так ли это на самом деле? В смысле того, что уходя со сцены я не получил того чего хотел, получил, но не то, что-то совсем другое, но тоже хорошее, то, что смогло заменить другое то. Может это из-за того, что «Орландина» теперь вовсе не похожа на саму себя? Может всё из-за того, что сменилось место? А может из-за того, что изменился я сам….

Когда мы где-нибудь выступали, ко мне изредка подходили люди:

-         Мы заходили на твой сайт. Читали твою прозу и стихи…

-         И как?   

-         Очень круто…. Особенно 888 круто!

Да, странно, а что в ней крутого? Ответ напрашивался сам собой. Он страшил меня. Всё-таки менялся я сам, а не окружающий мир. Неужели через десять лет я буду таким, как мои родители? Сам стану отцом кому-нибудь? Заброшу нахер музыку, и буду ходить на работу?! Я уже сейчас хожу каждый день на работу, но вот музыку забрасывать пока не собираюсь. Что же будет через десять лет? Всего лишь через десять лет?

 

 

За пол года до этого.    

Написание песни всегда волнующий процесс, и всегда непредсказуемый. То, что ты пытался сделать вначале, под конец переделывается полностью. Ты пишешь основную тему, потом насыщаешь её чем-нибудь, прибавляешь разные кусочки. Иногда это старые наработки, иногда что-то приходит извне. Иногда ты бьёшься над песней месяц или два, иногда она рождается за двадцать минут. Иногда вообще не рождается. Процесс написания странен. Иногда его можно приравнять к хорошему сексу, иногда к онанизму, иногда просто ни к чему. Всё всегда бывает иногда….

После неудавшегося концерта мы начали готовить новую программу. Репетировать стали реже, всё-таки учёба иногда начинала мешать. Помню, летом бывали такие случаи, когда приходишь на точку, достаёшь гитару, а сыграть ничего не можешь. Всё старое осточертело, а нового не придумать. Убираешь гитару в чехол, и едёшь домой, или бежишь в магазин за пивом, и нажираешься с горя до зелёных соплей.

То же, кстати, и с книгами. Иногда дописываешь до конца…. А иногда…. У меня дома на компьютере несколько десятков недописанных книжных трупов, несколько десятков дописанных. А что касается текстов песен…. Недавно моя мама разбирала стол и нашла целую кучу моих старых песен. Так много и долго я никогда не смеялся. Приводить примеры не буду, как-то неудобно. А потом мне резко стало грустно. Ведь всё это я делал в надежде на то, что когда-нибудь всё это станет кому-то нужным. Да, и сейчас всё в точности также.

А песен этих тоже много, но большая часть никому не нужна. Да, и мне не нужна.

 

Весь сентябрь я ездил на репетиции. Что-то мы успели сделать, что-то нет. Нужна была какая-то новая струя, какое-то громкое событие. Если бы тогда ничего не произошло, мы бы по-тихому распались. Но это всё-таки произошло.

 

Как всегда душная маршрутка. В плеере кто-то истошно надрывается и пилит гитары, у барабанщика приступ эпилепсии. В руках интересная книга. Солнце потихонечку ползёт вниз. У меня почти всегда мобильник поставлен на вибро вызов. Не люблю, когда орёт мелодия, даже если она орёт моей любимой музыкой.

-         Алло, Локи!?

-         Слушай, тут маза! Короче, еду сегодня в универ на электричке, разговорился со знакомым. Он фест сегодня ночью проводит в «Орландосе». Короче, там группа одна не может выступить, он пригласил нас…

-         Локи, я подумаю, надо с ребятами посоветоваться. Давай, дуй на точку, я уже еду!

Я был в состоянии, которое описать словами нельзя. А потом до меня дошло. Я вынул из кармана трубу и стал дозваниваться до Локи.

-         Слушай, я согласен, только есть проблема…

-         Какая?

-         Парни, скорее всего, не согласятся.

-         Да, блядь!

-         Короче, давай, двигаем на точку, дожидаемся парней, и всё им объясняем, мне похуй, мы должны сегодня сыграть!

 

Опасения по поводу того, что ребята откажутся, были не беспочвенны. У Жеки проблемы с родителями, Вадик просто испугается. Он уже тогда неплохо стучал на барабанах, но считал себя плохим ударником.

-         Бля, какого хуя я узнаю об этом только сейчас? – Вадик был действительно не в себе.

-         Успокойся, мы с Локи сами узнали об этом пол часа назад.

-         Бля, ты понимаешь, я только с матерью помирился, и опять на ночь уходить….

И всё в таком духе….

-         Парни, мы должны выступить сегодня!

-         Да, мы ещё не готовы! – Вадик продолжал нести чушь.

-         Да, блядь, там команды будут и похуже нас! Да, что там похуже нас, мы пиздатая группа, пора начинать выступать.

-         Вон, к примеру, помнишь в Deep Sounde чувак говорил, что они начали выступать только спустя полтора года!!!

Я начинал звереть.

-         Да, мне похуй на того чувака. Вы блядь вообще нахуй на точку ходите? Хочешь всю жизнь здесь просидеть?

-         Нет, но….

-         Идите нахуй! Вы бля заебали меня уже…. Ааааа, бля, мы не готовы… Пиздец, блядь, да мы там всех порвём….

Хлопнув дверью, я ушёл в подсобку выпить, покурить и успокоиться. Ко мне на диван подсел Вадик.

-         Я хочу сыграть…. Но что мы будем играть?

Вошёл Жека, и начал повторять про родителей, и что он не может сыграть ночью, если бы днём, тогда, пожалуйста, а ночью хуй, я вообще понимаю, что он говорит?

-         Жека, я понимаю, но это, возможно, наш единственный шанс. Это ты понимаешь???

Парни задумались, покурили, попили. Потом позвонили Коту. Кот лично пообещал поотрывать яйца тому, кто откажется сегодня выступить. Я бы счастлив.

Мы похватали гитары.

-         Так, я подумал, играть будем четыре песни.

Жека нахмурился:

-         А не мало?

-         Нормально, я сказал, что у нас мало материала. – Локи принялся проверять микрофон.

-         Ладно, ок, какие?

-         Черновик, Пластилин, Ненавижу и Планету.

-         Заебись, начали.

Мы начали. Потом приехал Кот, потом уехал, сказав, что приедет к одиннадцати на Петроградку. Отрепетировали мы эти четыре песни раза три не больше.

Хотелось, прыгать, орать. У меня и у Локи на лицах были какие-то идиотские улыбки.

Вадик парился. Железа собрали с мира по нитке. Пару тарелок одолжили у Бригадного Подряда, пару ещё у кого-то. Одолжили у Бригадников – взяли и временно спиздили, вот и всё. Вместо чехла для тарелок приспособили мой чехол от акустической гитары. Долго над этим пёрлись. С виду действительно было смешно. Жека поехал домой ругаться с мамой. А Вадик, Локи и я двинули к Рите пожрать, да и просто перекантоваться перед концертом.

Время тянулось медленно, денег тоже было мало. Примерно в половину одиннадцатого собравшись духом, поехали брать штурмом «Орландину». У метро «Петроградская» собралось много народа. Локи кого-то нашёл в толпе и набрал кучу флаеров. Наших друзей не было. Никто не рискнул сорваться на ночь, а зря. Кстати ни одной фотографии у меня с того раза так и нет. Кто-то там нас фоткал, но вот кто? Человек, если ты читаешь это, отзовись, пришли фотографии на почту.

«Петроградка» славится тем, что найти рядом с метро магазин довольно сложно. Примерно пол часа мы бегали в поисках джин-тоников, пива и энергетиков. На входе в клуб, как сказал знакомый Локи, музыкантов не шманали, а бухать можно в гримёрке.

Напитки были найдены. Мы пошли обратно к метро. Там уже стоял замёрший Кот. Шерсть на его голове топорщилась в разные стороны. Ко мне обратился какой-то парень:

-         Вова ваш директор?

До меня не сразу дошло, кто такой Вова.

-         Да, Кот наш директор.

-         Не повезло вам с директором, ребята.

-         Ха-ха.

Парень казался смутно мне знакомым. Кот объяснил, что: «Этот чувак ведёт на пятом канале игру для школьников, какие-то там дебаты». Я подумал, что всё это конечно хорошо, но пора бы двигать к клубу. Локи уже слился со знакомыми, а мы окольным путём, через все имеющиеся магазины с алкоголем двинули туда же.

Перед входом толпилось человек тридцать-сорок. Кто-то был с гитарами, кто-то без. Все пили пиво. Начинался дождь. Выбросив недопитые напитки, мы всё-таки вошли внутрь. Всё было новым. Раньше, приходя на концерты, я был таким, как все, сразу двигал или в зал, или к бару. Теперь всё было по-другому.

Гримёрка «Орландины» представляет собой большой проходной двор. Зайти в неё может любой, поэтому инструменты лучше всего прятать в самый дальний угол, и заваливать куртками. Все курят, от этого очень сложно дышать и видеть лицо собеседника. Я удивляюсь, как сидя в этой гримёрке, вокалисты групп умудрялись потом петь.

Мы разделись и выползли в бар освежиться и попить пивка. Кот сообщил всем, что расходы берёт на себя. Купив всем по бутылке «Балтики №8», Вова предложил посмотреть зал, сцену, да и просто послушать концерт. Народу в зале было не очень много, но человек сорок было. Выступали какието мазефакеры. На смену им приходили другие. Нам сообщили, что наше выступление запланировано на пол четвёртого ночи. От этого захотелось ещё больше пивка.

Выступать ночью, да ещё и в конце программы жестоко. Можно успеть нажраться или просто отрубиться спать. Я выдержал тогда только благодаря кофейному автомату на первом этаже. Делать было нечего. Изредка мы заходили в зал или гримёрку, в основном сидели в баре. Иногда подходили незнакомые люди, спрашивали, как дела.

Зайдя в гримерку, я натолкнулся на знакомого.

-         Паша?

-         О, здорово, выступаете?

Паша пробовался играть на басу в знакомую группу Ammo Waves. По-моему, тогда они назывались Хорошо (HorrorShou), но это длинная история.

-         Да, выступаем.

-         Первый раз?

-         Да, а ты?

-         Мы минут через десять….

Я сообщил новость Десяти Шагам. Мы пошли смотреть на выступление Паши.

Группа вышла на сцену. Все стали орать: «Паша, паша!». Кот спросил у какого-то парня:

-         Слушай, как группа называется?

-         Паша, Паша! Что? Группа? Не знаю! Паша! Паша!

Играли они что-то не очень интересное. Зачем Паше нужен был пяти-струнный бас, ума не приложу. Играл он только на самой басовой струне, и не дальше пятого лада. Видимо все остальные струны и лады были для красоты.

Мы взяли ещё по пиву. В меню бара было много напитков, на деле их было от силы четыре-пять. Поэтому приходилось пить всю туже «Балтику №8». От которой, честно сказать, уже тошнило. Просто так сидеть надоело. Я забрёл в гримёрку, но там тоже ничего интересного не было, поэтому пришлось взять ещё по пиву. На сей раз, я выбил таки из бармена, что есть разливная «Балтика №7».

Локи иногда выходил на улицу и учил текст песни. Где-то после часу ночи охраны на входе не было, и кто хотел, заходил в клуб бесплатно и со своим алкоголем.

На лестнице до меня доебались малолетки:

-         Эээээ, типа, сегодня выступаете?

-         Да, выступаем.

-         А что играете?

-         Что-то типа «Не ебите мне мозги»!

-         А, гы-гы, а что это такое, гы-гы, ха-ха….

На втором этаже какие-то два придурка пытались выяснить:

-         Чувак, это, бля, а где здесь можно камень достать? Дунуть где можно…

-         Я не в курсе!

-         Что так, э, гы-гы, бля, а чо так?

-         Я вам уже сказа, чтобы вы шли нахуй, или нет?

Оттолкнув одного плечом, я пошёл в зал. На сей раз там выступала группа, играющая что-то среднее между Королём и Шутом, Зверями и ещё какой-то фигнёй. Посмотреть на это стоило: во первых – это необычно для альтернативного феста, а во вторых – как их вообще сюда занесло?! Было весело, однако народу это не понравилось, и зал опустел, а бар напротив стал полон. Мне это напомнило песочные часы. Группа что-то спела ещё и свалила со сцены. Ко мне подошёл Жека:

-         Скоро мы то уже?

-         Через пол часа.

-         Пойдём в гримёрку, отстроимся.

В гримёрке было всё так же накурено. Локи пил энергетик из банки, мы присоединились к нему.

Последние пятнадцать минут ничего интересного не происходило. Начинался серьёзный мандраж перед выходом на сцену. Вадик бледнел, и вертел в руках палочки. Кто-то говорил, чтобы мы не ссали, что всё у нас будет ок, а если слажаем пару раз, так ничего страшного, все лажают.

Я попросил у кого-то Zoom. Единственное, чем хорош этот процессор, так это тюнером для настройки гитары. Мы состроились. Группа, играющая до нас, объявила о последней песне. Пути назад не было. Единственное, что я хотел в тот момент, так это спать. Тут выяснилось, что Вадик забыл машинку для хай-хета. Эта такая хреновина, которая держит эту пару тарелок на стойке так, что, отпуская педаль, можно поднять верхнюю тарелку, получается как бы длительное повышающееся звучание.

Вадик побелел, но кто-то из присутствующих одолжил нам машинку, сказав при этом, что ничего страшного, тоже бывает. Для нас ещё не бывало. Мы играли в первый раз.

Последний аккорд отзвучал. Я намотал провода на руки, вставил батарейку в примочку. Мы пошли….

На сцене «Орландины» положен такой мягенький ковролин, что, стоя на нём, уходить уже никуда не хочется. Нервяк испарился как-то сам собой. В зале, как посчитал Кот, находилось ровно тридцать четыре человека, не считая звукорежиссёра. Для четырёх утра совсем неплохо. Вадик вешал тарелки, техник помогал ему. Ещё один техник помог мне воткнуть гитару в кабинет. Через пару минут всё было готово. Локи что-то сказал в микрофон, и мы начали.

Звук был отличным. Всё получалось легко. Кто-то колбасился, кто-то просто хлопал после каждой песни, кто-то кричал. В этом был особый кайф. В этом было то, ради чего мы всем этим занимались, начиная от репетиций, заканчивая многочасовым ожиданием выступления. После второй песни я полностью успокоился. Прыгал и тряс гитарой. Вадик всё отстучал грамотно, но сидел с такой рожей, что облажался по полной. Народ в зале кричал: «Ещё! Ещё!». А у нас больше не было нормальных песен. Я собрал провода, взял с пола примочку и ушёл со сцены. Начало было положено.

В гримёрке какие-то люди говорили, что мы молодцы, и что им очень понравилось. Вот тут добавить чуть-чуть, вот тут ещё немного, и всё будет хорошо. А мне и так было хорошо. Может быть, в ту ночь мы были хуже всех, может не всех, однако это было действительно круто. Наверное, не один я помню свой первый концерт, многие, так или иначе, помнят свои. В действительности, первый концерт это то, ради чего ты и занимаешься музыкой. Дальше всё идёт по-другому. Дальше всё просто идёт….

 

 

Где-то между прошлым и настоящим.

Как-то раз мне задали вопрос, почему я ставлю так много троеточий в тексте. Действительно, почему?… Наверное, всё из-за того, что мне сильно хочется, чтобы читатель додумал что-нибудь сам, или придумал сам…. Иногда не хватает слов, иногда не хватает желания эти слова писать…. …. …. …. …. …. …. ….

 

Стоял пасмурный весенний день. Весна в том году пришла рано. Собачье дерьмо вылезало из-под снега быстрыми темпами. Иногда начинало казаться, что все предыдущие времена года собаки гадили не переставая. Тонны мусора…. Люди видимо занимались тем же. Кое-где подсохший асфальт выглядел совершенно нелепо. Птицы орали так, что в голову закрадывались мысли о конце света.

День начался неудачно. Я проспал первую пару, денег не было не то, что на маршрутку, но даже на сигареты, не говоря уже и о пиве. Правда, в колледже, где я учился, с пивом проблем почти не было. Можно было приехать без гроша в кармане, и напиться до такого состояния, что утро будет не то, что бы безрадостным, а его вообще может не быть.

Автобуса не было долго. Когда он всё-таки подъехал, то напоминал огромную жёлтую банку шпрот. Внутри шпроты потели, толкались, некоторые беззвучно открывали рот. По выражению их глаз я понял, что они ругаются. Главный шпрот постоянно протискивался через толпу и требовал оплатить проезд, при этом выражение его лица напоминало старые фильмы про подвалы гестапо. Изредка на остановках кто-то вываливался, их было меньше, кто-то наоборот вваливался, таких было больше. Ситуация обострялась резкими постоянными торможениями, крутыми поворотами…. «Бля, за что мне это???».

 

В тереме было ещё хуже. Кстати, для тех, кто не знает, терем – это сленговое название колледжа. С трудом досидев до конца второй пары мы дружно отправились пить пиво во дворик. Раньше там стояли скамейки. Теперь от них остались лишь ржавые каркасы. Единственным местом, где можно было посидеть, оставался неработающий фонтан. Те, кто об этом не знал, называли это место песочницей. Фонтан находится напротив здоровенной арки, через которую виден Кондратьевский проспект. Видимо, фонтан с него тоже виден, ибо только так объясняется факт нашего попадания в отделение милиции за распитие алкоголе содержащих напитков. Да, ещё и за спаивание несовершеннолетних. Забавно, правда?! Посмотрев на меня, сержант сразу спросил:

-         Приводы были?

-         Никак нет!

-         Поостри…. Ладно, дуйте (или пиздуйте) на второй этаж.

-         А дальше?

-         Там комната с бумажной табличкой рядом с туалетом. Вам туда.

-         Спасибо!  

 

В кабинете сидела толстая, но довольно симпатичная девушка. Мы с ней какое-то время поговорили на счёт армии. Она сказала, что туда идти незачем. Я в принципе с ней согласился. Ещё были оговорены некоторые стороны закона о распитии пива. Потом в акте появились почему-то три полторашки. У меня аж слюни потекли. Если бы их было три…. Я на последние деньги купил одну «Спецуху», а тут три….  

Штраф с нас не содрали, даже не били. Составили акт и отпустили на все четыре стороны. Конец месяца или квартала, статистика…. Или, как там всё у них называется. Мы вышли, закурили, долго ржали.

 

В тот день моя подруга Валя пригласила всех на какую-то презентацию. Сантехника, отделочные материалы, прочее, праздничный фуршет. Не сложно догадаться на какой пункт мы надеялись больше всего. Приглашений было много. Народу тоже попёрлось много. Человек восемь не меньше.

На входе стояли двухметровые охранники и милые девушки в коротких юбках. Улыбки на их лицах выражали неподдельных дебилизм.

Я нагло вошёл первым. На меня уставились так, как будто я сел рать прямо посреди янтарной комнаты. Позже взгляды переместились на остальных вошедших. На них уставились также. Деликатно подойдя к столику, я протянул приглашение. То, что нас не пустят ни при каких условиях, было понятно сразу, но попытаться стоило, хотя бы для прикола.

-         Ваша фамилия! – спросила одна из девушек.

-         Валя, как моя фамилия? – спросил я.

-         Извините, но сегодня только по именным приглашениям.

-         Мы от фирмы. Валя, как называется наша фирма?

Ну, и в таком духе. На улице светило уже по-весеннему тёплое солнце. Видимо погода решила, наконец, избавить город от туч и дождя. В Питере всегда так. Утром дождь, днём солнце, вечером снег. Даже летом.

-         Куда пойдём?

-         Куда-нибудь.

-         У кого деньги есть?

-         Кто нас сюда потащил? Валя?

Как выяснилось, притащила нас в этот «гламур» знакомая Вали. Как её зовут, я не помню. Помню только её тупое выражение лица. И страх. Ай-ай-ай, сейчас меня пиздить будут. Мы прикалывались, а она не поняла.

-         Ну, хорошо, у меня деньги есть, только мало.

-         Мы добавим.

Наверное, это было всё-таки нехорошо.

-         Давай. Кто за пивом пойдёт?

-         А где магазин?

-         Ты меня спрашиваешь, я тут впервые.

-         За углом есть ларёк.

-         Ларёк? Они ещё не до конца вымерли?

Кто-то побежал за пивом. Может, он был не один. Кто-то поехал домой.

Лавочки во дворике были мокрыми. Не такими, как после дождя, а как бы изнутри. На душе становилось всё омерзительнее, пиво тоже было тёплым. Разговоры не строились.

-         Знаете, поеду я домой.

-         Давай.

-         Я с тобой.

-         Давай.

Валя пошла со мной. Деньги у меня были, просто я не хотел при всех об этом говорить. Вообще-то на них нужно было купить куртку, но раз уж так плохо на душе….

-         Ты точно домой? – спросила Валька.

-         Не знаю, есть предложения?

-         Наверное, всё же нет, чем да.

-         Поехали, где-нибудь посидим?!

-         Даже не знаю….

В кармане зажужжал телефон. Как иногда хочется разбить эту маленькую, полуживую игрушку.

-         Алло.

На другом конце хрипело. Я услышал что-то про ПТВП.

-         Сколько и где?

На облезлой водосточной трубе висела афиша. «Орландина», 150.

-         Ок, скоро буду…. Да, там, где всегда.

Я повесил трубку, и попытался состроить самое озабоченное выражение лица. Валя всё поняла.

-         Куда-то нужно?

-         Ага, знакомые звонили. Просили срочно приехать.

-         Ну, давай тогда, звони если что!

-         Ага…

Я пошёл пешком, по дороге заходя в подвальные магазинчики с холодным пивом. Впереди был неплохой вечер. Странные ощущения появляются в организме, когда ничего хорошего не должно было произойти, а тут произошло….

Идти было не то, чтобы далеко, но я успел выпить несколько бутылок пива. У клуба стояло человек пятнадцать. ПТВП – панк группа, однако try панков на их концертах почти нет, видимо их интеллектуальный уровень не дотягивает до группы Лёхи Никонова. В основном на концертах Последних Танков в Париже колбасится совершенно нормальная публика, совершенно нормально одетые панки. Try панки любят нац-панк. Некоторые панк группы смело маскируют нацизм и фашизм под панк-рок, а try панки верят в эту красивую обёртку. Я был на паре таких концертов. Ощущения такие, что побывал в самой настоящей помойке. Это ужас. Кому-то нравится, но не мне. Другое дело ПТВП.

Моих всё не было. Я стал названивать всем, кто собирался на концерт, по очереди. Трубки никто не брал. Солнце садилось за низкие уродливые дома. Пиво плескалось на бутылочном донышке. Я плюнул на всё, и пошёл внутрь. На входе стоял охранник и девушка кассир. Никто на меня даже не посмотрел, никто не прошмонал. Молча взяли положенную сумму за вход, и всё. Я пожалел, что не взял пиво с собой, хотя по правде, в клубе пиво стоило рубля на три дороже. Пол литра семёрки – двадцать пять рублей. На улице в ларьке – двадцать, двадцать два.

Гардероб располагался на втором этаже. Мне всегда казалось, что гардеробщики в нищих клубах живут тем, что вынимают из карманов посетителей всё, что плохо лежит, а может и неплохо…. Поэтому, я всегда вынимал всё, даже ненужные рекламки и визитки. Воруйте замок от молнии что ли, он алюминиевый.

В зале ещё никого не было. Бармен вяло протирал пивные бокалы. Странно, но пиво всегда продавали в пластиковых стаканах. Видимо стекло было понтом.

Заказав пиво, прикурив, я сел тут же за стойкой. Народ медленно подтягивался. Моих не было. Рядом подсела, сильна пьяная женская особь, задев меня своими коленками так, что пиво из стакана потекло по рукам. Подняв на меня свой расфокусированный взгляд, и, что-то при этом промычав, она потянулась к моему пиву. Интересно, она хоть зубы чистит? Я не жадный, но довольно гигиеничный человек. К примеру, не могу есть не вымыв руки. И всё-таки я дал ей глоток пива. Она улыбнулась так, как будто получила в подарок миллион баксов. Кстати, о деньгах. Их у меня оставалось не много, а моих знакомых не было.

-         Тебя как зовут?

Я заказал пиво и ей.

-         Что? Ты мне? – я не понял к кому она обращается.

-         Да, как тебя зовут?

-         Вася.

-         Интересное имя, редкое….

Интересно, она спьяну, или в детстве её мама научила интеллигентно общаться с незнакомыми людьми?

-         Уже не редкое….

-         Да? А знаешь, что оно означает?

Действительно, интересная беседа. Может она не пьяная, а больная? А я с ней ещё и пиво из одного стакана пил….

-         Знаю.

-         А меня зовут Лена.

-         Что?

-         Меня, говорю, Лена зовут!

-         А, очень приятно. Давай, за знакомство.

-         Давай.

Мы выпили. Она вытащила из моей пачки сигарету. Прикурила. Мне понравилась её зажигалка.

-         Ты часто бываешь на ПТВП? – спросила Лена.

-         Довольно часто. За последний месяц был на трёх их концертах, это четвёртый.

-         Не надоело?

-         Нет, хотя немного надоело. А на что ещё ходить?

-         Групп много….

-         Хороших групп мало.

Мимо нас прошёл смутно знакомый человек. По-моему его зовут Сергей. Как-то раз мы пили с ним во дворике терема.

-         А что ещё слушаешь? – не унималась девушка.

-         Да, много чего. Психею, например.

В это время к стойке подошёл Фео, вокалист группы Психея. Совпадение. Как-то здесь же я с ним познакомился. Просто подошёл, и сказал: «Привет, Фео!». Он пожал мне руку, мы немного поболтали. На следующем концерте всё повторилось. Мои друзья завидовали мне, и говорили что-то типа: «Ух, ты, нихуя ж себе, бля…. Пиздец!».

-         Психею? Клёвая группа! А Amatory?

-         Никогда не слышал.

-         Jane Air?

-         Тоже.

-         Странно, ты отстал от жизни….

На самом деле от жизни я не отстал, а песни этих групп знал практически наизусть. Просто не хотелось вести долгую дискуссию по этому поводу.

-         Обязательно послушай эти группы, тебе должно понравится!

-         Обязательно послушаю, обязательно понравятся….

На часах было восемь часов ровно. Пора бы уже группе выйти на сцену. Я заказал ещё пару пива. По залу распространялся запах гашиша из каморки за сценой. ПТВП готовились к выходу.

-         Спасибо!

-         Что, я не понял….

По трансляции орали the Cure. Кто-то прибавил звук до максимума. Грели аппаратуру.

-         Спасибо, говорю…

-         За что?

-         За пиво…

-         Да, не за что. Ты где живёшь?

-         На Нарвской.

-         А, а я на Ладожской.

Разговаривать больше было не о чем. Мы молча допили пиво, и пошли поближе к сцене. Люблю стоять у перил, с утра грудная клетка болит так, как будто по ней топтались слоны. Музыканты по одному выходили. Никонова не было. Сначала барабанщик вешал тарелки, потом басист, отстраивал комбик. После этого гитарист начал что-то рубить. Группа включилась. Зал прыгнул вверх, и началась нормальная свалка. Через пару минут выскочил разукрашенный Лёха. Он орал про любовь, читал стихи под музыку. Это было своеобразное intro. Про грязную, выебанную, вымаранную блядь. Каждый представляет любовь по-своему.

Где-то после второй песни я сходил ещё за пивом. На сей раз только себе. Выпил его у стойки, прикурил. Нужно было доходить до слемовой кондиции. Нужно было оторваться так, чтобы завтра не наступило никогда. Каждый раз, каждый концерт. Я люблю ходить на ПТВП. Я чувствую себя на этом концерте свободно. Мне на всё наплевать. Есть музыканты, и есть я. Все остальные есть тоже, но мне наплевать. Наверное, не один я чувствую себя так на этих концертах.

В старой «Орландине» сцена была слишком низкой для стейдж-дайвинга. Прыгать неудобно. Но, кто-то пробовал. Я как-то попробовал тоже. Разбил нос ботинком какому-то парню. Парень не обиделся. Потом он угощал меня пивом, потом я его.

В этом клубе мне нравилось. Я приходил на концерт, и то, что происходило снаружи, меня нисколько не волновало. Совершенно. Так я чувствовал себя только в двух клубах. Теперь не чувствую нигде…. Редко-редко, да и то чуть-чуть….

 

Мои друзья так и не пришли. Мне было наплевать…. Потом я нашёл Лену. Она оказалась ещё пьянее, чем была.

-         Пойдём в сортир!

-         Зачем?

-         Потрахаемся!

-         Иди ты!

-         А, что, не хочешь?

-         Нет.

-         Ну, давай, потрахаемся, потом пива попьём. Хочешь, я тебя угощу?

-         Хочу.

Она взяла мне пива, потом ещё, потом куда-то ушла. Видимо нашла кого-то. Потом пришла.

-         Тебе нравится Лёха?

-         Я не гей.

-         Нет, ну всё равно, он ведь красивый, правда?

-         Я не знаю, может быть, тебе виднее.

Интересно, а, сколько этой Лене лет.

-         Сколько тебе лет?

-         А тебе зачем?

-         Просто интересно….

-         Шестнадцать!

Да, так гордо, что…

-         А что?

-         Да, нет ничего…

-         А тебе?

-         Восемнадцать….

-         Вау!

Что, вау, я не понял. Допил пиво и пошёл в слем.

Потом концерт кончился, и я поехал домой. Один. Пошатался немного у себя в районе по дворам, выпил на последние деньги бутылку крепкого пива, и пошёл спать. Жизнь говно, просвета нет, и не будет. Уж я то, знаю. Завтра будет только хуже, если это завтра наступит, в чём я сильно сомневаюсь.

-         Алло! Как дела?

-         Ты время видел?

-         Нет! А как можно увидеть время?

-         Ты пьян! Позвони завтра.

-         Нет, я хочу увидеть тебя сегодня….

-         Иди спать…

Хотелось послать всё нахуй и завыть. Луну опять закрыли облака. Это Питер. Здесь всё, как всегда.

 

 

За пол года до этого.

После выступления к нам сразу же подошёл знакомый Локи Зверёк. Именно он и устраивал в ту ночь фестиваль.

-         Парни, молодцы! Круто сыграли, только мало.

Я был доволен. Ночь ещё не кончилась. Деньги были.

-         Спасибо. У нас ещё есть песни, но они дерьмовые.

-         Да, ладно, сыграли бы.

Я глотнул пива. Зверёк тоже что-то пил из банки.

-         Короче, семнадцатого ноября у нас тут такой же фест. Хотите участвовать?

-         Конечно.

-         Ну, тогда я позвоню ближе к семнадцатому.

Настроение было отличным. Единственное, что его омрачало, так это грузняк Жеки. Ему казалось, что он ужасно отыграл.

-         Блядь, у меня бас пердел, как хуй знает что!

-         Да, брось, всё нормально было.

-         Нихуя, я, что, не слышал?!

На самом деле в мониторах я слышал, что так оно и есть.

-         В зале всё было слышно нормально.

-         Да, ну…

-         Жек, я тоже басист, я слышал.

Возможно, Кот был прав. Ритка тоже подтвердила слова Кота. Вова светился радостью. Видимо, тогда он и вправду считал себя нашим директором. Ещё раз нас поздравив, он купил немереное количество алкоголя. Ночь подходила к концу. После пары пива спать захотелось ужасно. Мы тупо досиживали ночь. Локи куда-то всё время бегал, иногда присаживался за столик, выпивал пива и убегал снова.

Ближе к шести утра охранники попросили всех удалиться. Народ разлеплял глаза, будил друзей. Те поднимали головы от столов и не понимали, что от них собственно хотят. Я встал из-за стола, повесил гитару на плечо.

-         Ну, что, товарищи музыканты, двинули?

Товарищи музыканты похватали инструменты и двинули на выход.

 

Улица встречала свежим ветром и мелким дождиком. Всё это было приятным. Организм требовал срочного сна, болело всё, кроме ушей. Кто-то забежал в магазин купить ещё. Кто-то допивал то, что не успел допить. Редкие прохожие спешили на работу. В выходной день… Ужас.

Около турникетов стоял заспанный милиционер. Внизу на платформе собралось довольно много народу. Электрички ещё не ходили. Начиналось утро нового дня. Дня, когда можно было смело сказать – Десять Шагов Тишины состоявшаяся группа. Наверное, так. А как иначе?  

    

Наше время.                 

Самым тяжёлым, пожалуй, в процессе подготовки фестиваля являлся набор команд. Проводить фестиваль всё с теми же участниками сильно не хотелось, да и зрителю будет не интересно видеть, в который раз, одни и те же группы. Проблема встала остро. С так называемыми «левыми», неизвестными группами работать не хотелось по предыдущему опыту. Как-то на один из фестов мы пригласили команду Evidance. Ребят пригласили на прослушку. Мы так делали всегда. Если есть демо, то всё ок, если нет, добро пожаловать на прослушивание. Конечно это полный бред, но, согласитесь, будет ещё бредовее, если группа уже на концерте не будет попадать в ноты, друг в друга, вместо одного стиля станет играть совсем другой. Прослушивание – это всего лишь подстраховка. Мало кому нравятся прослушивания, но куда без них?

То, что потом произошло на концерте отдельная история. После этого больше с «левыми» командами работать не хотелось, однако нужен был хедлайнер. Нужна была та группа, которая приведёт с собой достаточное количество народа, и которой заинтересуется остальная публика. То, что этой командой стали Элемент (ex. Северные Сны), получилось не случайно, а просто из-за вынужденной необходимости. Правда я очень рассчитывал на этих ребят.

Остальные участники подобрались как-то сами. В принципе, это были те группы, которые участвовали в предыдущих фестах.

Началась основная работа.

Клуб «Другой» располагался в довольно удобном месте. Всего пятнадцать минут от станции метро «Площадь Восстания» и вы на месте. Для того чтобы попасть внутрь, вы нажимаете на кнопку домофона, который установлен на решётке арки. Вам открывают, и вы попадаете в обыкновенный двор-колодец. Дальше заходите в обыкновенный подъезд, спускаетесь по обыкновенным ступенькам, ведущим в подвал. Подвальная дверь ничем не отличается от любых других, установленных во всех домах, такая же железная, покрашенная краской. А вот за ней вы уже видите металлопластиковую дверь со стеклом. Потом гардероб, налево зал, направо бар и коморка для музыкантов. Зал очень маленький, примерно как в клубе «Молоко», этим он меня и зацепил. По телу пробежали мурашки, а в душе явно потеплело. На стенах нарисованы узоры. Как сказала Рита, жаль, что не люминесцентной краской. Пульт звукорежиссёра, сколоченный из подручных материалов.

Маленькая сцена. Оборудование – с мира по нитке. Короче, нормальный бомжатник, в хорошем смысле этого слова…..  

Всё шло так, как действительно было нужно. Слишком гладко, даже не верилось…. По идее так быть не может, но так было….

Как-то вечером мы сидели всё в том же кафе, пили пиво и жевали блинчики. В этом кафе были отменные блинчики, и стоили совсем недорого. Сидели, трепались о чём-то. После второй кружки пива я отлучился в туалет. На самом деле туалет довольно странное место. Именно в нём зачастую приходят полезные мысли….

-         Знаете, я тут подумал…. Короче необходимо что-то сделать на этом фесте….

-         Спой какую-нибудь песню….

-         Да, нет, песню я и так спою. Необходимо что-то монументальное…

Блеск прожекторов с рампы усиливался с каждой секундой…. Музыка била по ушам….

-         Я придумал такую фигню. Короче, сделаем премию. Ну, что-то типа – «за самую сексуальную жопу», или «за лучшего горшка», например…

-         А, что, прикольно….

С нами сидела подруга Ритки Ирка.

-         Васька, ты гений, за это следует выпить!

Ирка интересная девушка. После тройки банок джин-тоника она может сорваться куда угодно. По трезвости вряд ли. Довольно интелегентная девушка. Интелегенция сочетается с игрой непереводимых местных идиоматических выражений. Интересный такой род интелегенции.

-         А что ты конкретно предлагаешь?

А вот Рита пессимист, реалист…. Встречаемся мы с ней уже больше полутора лет. За это время мы уже успели изрядно задолбать друг друга, но любовь, есть любовь….

-         Не знаю пока…. К примеру, Серёге из Щей можно подарить огромную картонную жопу, он на концертах всегда виляет жопой, вот и премируем.

-         А остальным?

-         А хз… Odium’u чёрные краски, за песню. Возьмём краски, замажем их чем-нибудь… Горшку подарим горшок… И в таком духе….

Забавно это всё было….

Туалет штука полезная….

 

Где-то между прошлым и настоящим.

Утро началось со звонка во входную дверь. Нашарив в кармане куртки сигареты, я вышел на лестничную площадку, но там никого не было. Не обидевшись, закурил. Первая сигарета в день, да ещё и на голодный желудок – катастрофа. Легкие, не отошедшие ото сна, начинают сопротивляться попадающему в них дыму. Ещё хуже пить тёплое пиво с утра, а ещё поганее водку. Правда, когда нет ни того, ни другого, просыпаться вообще незачем.

Дверь, ведущая на переходной балкон, внезапно распахнулась.

-         О, привет, а я думала, что тебя дома нет.

-         Привет….

Ксюха курила сигарету, и что-то отхлёбывала из бутылки.

-         Что пьёшь?

-         Да, джин какой-то, вот решила попробовать….

-         И как?

-         Ничего, кислый только.

-         А, он желания исполняет?

-         Кто? Джин?

-         Джинн.

-         Нет, желания исполняю я.

Я примерно представлял Ксюшины желания. Она мои, по-видимому, тоже.

-         Ставь чайник, а я сгоняю купить пивка. Ок, а потом куда-нибудь сходим!

После таких слов хотелось упасть к её ногам, и целовать их. Да, пива, холодного, много. А потом можно хоть сходить, хоть поехать, хоть умереть.

Чайник долго не хотел включаться. Видимо полетел выключатель. Почему эта кнопка так называется, если она как раз таки чайник включает, а выключается он сам? Вернее было бы назвать её включатель. Может, лингвисты чего-нибудь напутали?

Чая тоже не нашлось, зато был кофе. Я не люблю растворимый кофе. Особенно тот, который покупают мои родители. Он вечно воняет пережаренными зёрнами и горчит.

В прихожей трещал телефон. Я сделал вид, что оглох. Потом я подумал, что чайник ставить было необязательно, если сейчас будет холодное пиво…. А оно непременно будет. А, если оно будет тёплым, то в морозилке быстро остынет. Или, лучше сунуть его под холодную воду. Я где-то читал, что только холодная проточная вода доводит пиво до оптимальной температуры. На самом же деле всё не так, вернее, от части так, но не совсем. Под струёй ледяной воды пиво охлаждается быстрее, нежели чем в холодильнике.

-         Ты совсем оглох? Я уже пять минут трезвоню…

-         Извини, сигареты искал….

Мы закурили.

-         Знаешь, мне тут Антон звонил….

-         Да, и что хотел?

-         Не знаю, я попросила брата сказать, что меня нет.

-         Зря…

-         Почему зря?

-         Как тебе сказать. Дело то тут в том, что….

Да, действительно, в чём же здесь дело. Хотелось сказать что-то умное, на деле вышло не совсем так.

-         Что… ыыы… Пиво купила?

-         Купила.

-         Какого?

-         Не всё ли равно?!

-         Да, пойдём внутрь.

Я включил компьютер. Он трещал и пищал, явно не хотел работать. Видимо вчера пил тоже какие-то помои в интернете. Совсем как я.

Пиво было холодным, но немного горчило. Я завёл какой-то альбом «Психеи». Фео орал на весь мир, чтобы все шли нахуй.

-         Где вчера был?

-         На ПТВП.

-         Что не позвонил?

-         Должны были идти люди, которых ты бы не захотела видеть….

-         Но они не пошли?

-         Нет, я был в итоге один.

-         Блин…. Я тоже хотела сходить, но….

-         А что ты не позвонила? Там довольно весело было…

Мне вспомнилось перекошенное алкоголем лицо Лены. Стало подташнивать.

Делать было совершенно нечего. Говорить тоже было не о чем.

-         У тебя деньги есть?

-         Я вчера всё потратил.

-         Совсем нет?

-         Не знаю, может что-то и есть. Зато теперь куртки нет, и не будет.

-         Какой куртки? У тебя украли куртку?

-         Нет, я её не купил. Слил все деньги на ПТВП. Почти все….

Мне стало интересно, осталось хоть что-то от вчерашних «миллионов» или нет. Из куртки выпала мелочь и почему-то две начатых пачки сигарет. Странно, вчерашней ночью я курил бычки из пепельницы…. Все-таки утро вечера мудренее.

-         Куда ты сегодня хотела сходить?

-         В «Молоко».

-         А кто там?

-         Не знаю. Просто хочется сходить в «Молоко». У тебя интернет есть?

-         Вроде есть. Посмотри сама.

Ксюха принялась щёлкать клавиатурой. Мой компьютер её не любит. Вечно в её  присутствии виснет, отказывается грузить даже пасьянс «Косынка», не говоря уже о чём-то более….

-         Так, блядь, нет тут ничего, тут тоже нет…. А, вот нашла… Так, афиша.

Всё-таки Ксюха довольно забавная.

-         Вот, какой-то панк, какие-то Scarry Boom…

-         Смешное название….

-         Ага! Сходим?

-         Всё равно делать нечего, давай сходим.

Я открыл последнюю бутылку пива. День начинал плавно выправляться. К тому же, одев джинсы, я нашёл в карманах четыре сотни денег. Всё стало ещё проще. Единственным минусом было то, что стрелки часов замерли в крайнем вертикальном положении, до концерта оставалось восемь часов.

На улице разгоралась весна. Листья вылуплялись из почек и слепили глаза хуже курток кислотников. Собачье говно подсохло и уже не воняло. Трава росла даже на асфальте. Солнце весело отражалось в окнах домов. На детской площадке галдели дети. Их родители сидели в сторонке, и пили пиво. Один из детей подбежал к своей маме и что-то попросил. Мать махнула рукой, прикурила сигарету и отвернулась к собеседнику. Я заметил, что у него под глазом расплылся фиолетовый синяк.

Ребёнок, не долго думая, сел в сторонке на травку и начал гадить. Тут же сбежались остальные дети, чтобы на всё это посмотреть, а некоторые даже потрогать собственными руками….

Было противно и в то же время забавно….

Ксюха что-то говорила по поводу системы и анархии. Я изредка кивал и думал о своём.

Взяв пиво в ближайшем ларьке, мы отправились побродить по лесопарку. Как оказалось, весна до леса добралась ещё не в полной мере. Под ногами лежал грязный рассыпчатый лёд. Кое-где проступала рыжая вода. Зато все верхушки деревьев зеленели в большей или меньшей степени. Было прохладно.

-         Знаешь, а я тут подумал, что на самом деле мы живём в таком месте, которое нихрена не ценим….

-         Ты о чём?

-         Ну, к примеру. Вот мы с тобой можем погулять по лесу, а через час уже быть на концерте в клубе.

-         И чего?

-         Да, так, ничего….

Пиво теплело и становилось неупотребимым.

-         Слушай, ты давно Маринке звонил?

-         Давно…. А что?

-         Да, нет, просто она про тебя спрашивала….

-         Что спрашивала?

-         Как ты, как твои дела, чем занимаешься? Ну, стандартные вопросы, короче.

-         И что ты ответила?

-         Что всё хорошо.

-         Да, а у меня всё действительно хорошо? Сам не знал….

Ксюша прикурила сигарету. Выбросила пустую бутылку пива, и немного посмеялась.

-         Ну, что ты, Вась, всегда такой…

-         Какой? Пойдём отсюда…. Давай найдём кафе поближе к «Молоку», там посидим….

-         Поехали…. Только я ещё домой хотела заскочить…

-         Зачем?

-         Не знаю…. Просто хотела, и всё.

-         Забей.

Она взяла меня за руку, и мы поплелись на автобусную остановку. По дороге меня чуть было не загрызла огромная дворняга. Она рычала и скалила зубы. Чем я ей не понравился ума не приложу. Однако кусок щебня ей понравился ещё меньше. А второй дал понять, что пора бы и валить.

Автобуса не было долго. Но он всё-таки подъехал. Внутри было много свободных сидячих мест. Ветерок, задувающий в окна, немного бодрил. Редкие пассажиры потели, кто-то что-то пил. Мы уже не пили, решили поберечь деньги.

 

В то время я был болен на балахоны и футболки с изображениями различных групп. Ксюша любила нашивки. На рюкзаке у неё был нашит здоровый знак анархии. У меня из-под куртки на окружающих смотрел бешеными глазами Курт Кобейн. На рюкзаке поверх (конечно же, ненавистного) американского флага светилась нашивка Sex Pistols. Not Dead!!! Конечно же, Not Dead!!!

 

В районе станции метро «Площадь Александра Невского» мы вылезли из автобуса. На прощание он обдал нас вонючим выхлопом. Ксюша закашлялась и попыталась поблевать. Раздумав, вытащила сигареты. Я подумал, что хорошо бы купить свои. В ларьках продавались исключительно цветы. Я начал думать, что наверное их можно тоже курить….

-         Сколько время?

-         Три. Куда пойдём?

-         Тут неподалёку есть кафешка. Там довольно прикольно.

-         Пойдём.

Понимание Ксюшиного неподалёку явно отличалось с моим. Зачем вылезать в самом начале Невского, если идти нужно в конец?

-         Как твои песни поживают?

-         Нормально поживают. На днях была на репетиции….

-         Да! А с кем ты репетируешь?

-         С Мальгиным, ну, и ещё там несколько человек….

Мальгина я не перевариваю, он меня тоже. Не знаю почему. Видимо он ревнует Ксюшу ко мне…. Нашёл к кому….

-         И что играете?

-         Пока непонятно. Что-то альтернативное.

-         А ты там что делаешь?

-         Как это что?! Я пою!

-         А как же бас?

-         Там есть басист, но они его хотят выгнать. Я встану за бас гитару.

-         А сколько группа существует?

-         Не знаю.… У нас была всего одна репетиция….

Прикольно. Группа существует два дня, но уже басиста хотят выгнать. Зачем брали?

-         А у тебя как с группой?

-         Никак. Я, компьютер…. Вот и вся группа.

-         Гы-гы…

-         Зато никого выгонять не надо.

-         Выступаете? Гы-гы!!!

-         Не смешно. Я один на Казани часто играю. Иногда не один.

-         И что там на Казани?

-         Тебе не понравиться!

-         Ты ездил в Казань?

-         Нет, Казань, это сквер у Казанского собора.

-         А! И что есть слушатели? Что исполняешь?

-         Слушатели…. Когда как. А исполняю то, что мне нравится.

-         Своди меня туда как-нибудь! Плиззз!

-         Я же сказал, что тебе там не понравиться!

-         Почему?

-         Тебе нравиться общаться с лесбиянками, наркоманами, приезжими музыкантами, просто с гопниками?

-         С гопниками? Пожалуй, нет. А вот со всеми остальными…..

-         Остальные тоже гопники….

-         И ты тоже?

-         Выходит, что и я тоже….

Ксюша ненавидит гопников. Как-то она занималась этой темой пол года и вроде даже написала статью, сделала интернет сайт, вроде «Долой гопников!». Убеждения, блядь.

Нас познакомил Антон. Перед тем как знакомиться она долго спрашивала его, не гопник ли я?!

-         Нет, ты не гопник.

-         А кто же тогда я?

-         Не знаю, тебе виднее, но точно не гопник.

Я же говорю, убеждения, блядь.

-         Проехали! Далеко до твоего кафе?

-         Ой, смотри какая прелесть!

Мимо нас шла тётка. На поводке вела маленькую, пучеглазую собачку. Кто прелестнее я не разобрал.

-         Слушай, а ну его!

-         Кого?

-         Кафе. Погода супер! Пойдём на набережной посидим.

-         Я хочу есть.

-         Я тоже. Купим шавермы и пива…. Так клёво! Купаться хочу!

-         Я тоже….

На самом деле я не знал, чего хотел. Наверное, всё-таки пива с шавермой.

 

По Неве плыли использованные презервативы, пустые бутылки, сигаретные пачки и обёртки от шоколадок. Видимо, выше по течению, кому-то было очень хорошо.

Мимо проплыла доска, в которую были забиты, примерно, восемь гвоздей. Извращенцы!

Ксюха не спеша, пила какое-то дорогое пиво. Я такое не очень люблю. Вернее не то, чтобы не люблю, просто считаю верхом безрассудства напиваться таким…. А ведь всё равно напьёмся сегодня.

-         Как ты смотришь на то, чтобы пойти в поход?

-         Куда?

-         Да, всё равно куда! Взять палатку, гитару. Наделать шашлыков. Вино красное….

-         Под шашлыки лучше всего идёт водка!

-         Вась, ну почему ты такой…. Как бы сказать…. Вечно малину обломаешь?!

Она смеялась. Я сострил что-то на счёт её реализма. Короче, всё шло хорошо. Всё бы шло хорошо, если бы не компания пьяных гопников, заглянувшая в наше уединённое местечко на набережной.

-         Гопники, блядь!

Ксюша была явно не в себе.

-         Забей! Ксю, они ведь просто гуляют, нам не мешают.

-         Тебе не мешают, а мне, блядь, мешают, уроды!

Гопники связываться с нами не решались. Видно было, что они нас младше года на три, поэтому напрямую сказать нам что-то боялись, однако это им не мешало громко материться, кидаться пустыми бутылками в Неву, а иногда и писать в неё.

-         Уроды….

-         Ну, хочешь, я им рыло начищу?

Секундное замешательство….

-         Пожалуй, нет.

Я встал, и с видом человека, который знает, что делает, двинулся на компанию малолеток. Они замерли, сосредоточенно думая, что произойдёт дальше. Кое-кто нервно сказал «привет». Я не собирался их бить, не собирался ничего говорить, просто встал к ним спиной, затянулся сигаретой, отпил из бутылки пива.

-         Ксю, смотри, как красиво!

Малолетки явно чего-то не понимали…. Решив, что понимать нечего куда-то ушли.

-         Вернуться….

-         Нет, не вернуться. Они долго ещё будут обсуждать, как мы их «зассали»!

-         Гопники…. Одним словом, гопники….    

-         Да, брось…. Обычные ребята, мозги пока не выросли, вот и всё….

-         Думаешь, появятся?

-         Может быть. Мне, в принципе, всё равно.

Мы немного помолчали. Мимо проплыла баржа. Совсем рядом с тем местом, где мы сидели. Бородатый, давно не мытый мужик кричал что-то типа: «Епты, Иваныч, ты там оглох что ли? Епты, Иваныч, глянь, что тут за хреновина всплыла!»

Мы невольно тоже взглянули на хреновину, которая всплыла. Первым делом удалось рассмотреть голую задницу, а потом голову с длинными волосами.

«Ёпты, Иваныч, тута покойница…. Милицию, что ли вызвать?»

-         Нда….

Ксюха явно была не в себе.

-         Я думаю, мы с тобой милицию ждать не будем?!

-         Ага, пошли отсюда.

Мы отправились побродить по Таврическому саду. Парк был, как всегда засран и закидан пустыми бутылками. Чистую на вид скамейку удалось отыскать не скоро. Ксюша забралась на неё с ногами и открыла бутылку с пивом. Я последовал её примеру. Невдалеке расположился бомж. Он сидел прямо на земле, и что-то искал в своей жидкой бородке. Видимо пытался найти запасы пищи. Изредка поглядывая на нас, он ждал, когда освободиться тара.

-         Всё-таки странно….

-         Что именно?

-         День сегодня какой-то странный.

-         В смысле?

Я прикурил две сигареты, одну потянул Ксюхе. Бомж сгруппировался и резво подскочил к нашей скамейке. Я старался дать ему сигарету так, чтобы он ни каким образом не коснулся меня. Пробормотав что-то типа «Совет да любовь», бомж удалился.

-         О чём я говорил?

-         О том, что день сегодня странный….

-         А, да. Я проснулся от твоего звонка, меня мучило похмелье. Ты, словно добрая фея  спасла меня холодным пивом. Потом мы гуляли в настоящем лесу. Сидели на набережной, видели утопленницу….

-         Действительно…. В утопленнице что-то есть. Странное….

Ксюша засмеялась. Не проглоченное пиво вылетало изо рта весёлыми фонтанчиками.

-         Я что-то смешное сказал?

-         Нет, извини….

Стрельнув у Ксюхи денег, я смотался до ближайшего магазина. Найти его оказалось делом не простым, но, сориентировавшись по кучам мусора, я всё-таки его нашёл.

Уставшая толстая тётка, с плохо покрашенными волосами и ногтями, протянула пакет с пивом. Сервис. Пиво пакуют по пакетам. Дурацкий закон, в котором говориться о культуре распития этого чудесного напитка на улице, ещё не изобрели.

-         Что-то ты долго!

-         А ты бы сама попробовала найти в этой дыре магазин….

-         Не сердись!

-         Сколько времени?

-         Половина шестого.

-         Импотентское время!

-         Почему?

-         Посмотри на часы! Ах, да, у тебя часы электронные.

Я поковырялся в кармане. Вытащив свой мобильник, показал Ксюше аналоговый циферблат.

-         Вот, видишь, обе стрелки вниз?!

-         И что?

-         Der не стоит!

-         А, поняла! Плохо доходит!

-         Это от пива!

-         Брось….

Бросать пить пиво мне не хотелось ни тогда, ни сейчас. Но пустую бутылку я всё-таки выбросил в кусты. Они недовольно зашуршали. Зато сразу нарисовался довольный бомж. Взял пустую бутылку, нежно, словно младенца, опустил в здоровенную грязную полиэтиленовую сумку.

-         Хорошо сидим.

-         Хорошо.

Мы надолго замолчали. Хотелось побыстрее оказаться в клубе. Время тянулось мучительно медленно. У моей подруги зазвонил телефон. Кто говорит? Слон?

-         Алло! И тебе! Я? Я в Таврическом сижу. Что делаю? Пиво пью. С Васей. Да, мы на концерт собираемся в «Молоко». А, хрен знает, панки какие-то. Хочешь с нами? Денег нет? Жаль, у нас тоже только на билеты. Ну, звони, пока.

Убрав телефон и прикурив, наверное, сотую за день сигарету Ксюха продолжила диалог:

-         Маринка звонила. Хотела с нами пойти.

Да? А я и не слышал….

-         Может ей всё-таки одолжить денег?

-         А на что в баре пить будем?

-         Не знаю. Да, ты прав. Она тут мне говорила, что хочет с тобой увидеться.

-         Да? Зачем?

-         Ты совсем дурак?

-         Наверное, всё-таки да…. 

До меня кто-то тоже пытался дозвониться. Телефон вибрировал в кармане словно бешеный. Принципиально не отвечаю на закрытые номера. Не люблю шпионские игры.

Некоторые об этом знают и открывают номер, некоторые нет. Со вторыми я, как уже говорил, не разговариваю. Может быть только иногда.

-         Часов в семь можно будет в клуб податься, в баре посидеть.

Часы всё-таки стукнули семь. В бар клуба мы не пошли, решили сгонять ещё до магазина. Когда на улице тепло, какой смысл сидеть и пить в кафе и барах, даже если там играет приятная музыка? Музыку можно слушать в плеере, и за частую более хорошую, чем в различных заведениях. Другое дело, если плеера у вас нет. Здесь можно подойти к вопросу с нескольких сторон.

Первое: Если не боитесь, правда, бояться здесь нечего, можно подсесть к уличным музыкантам. Однако, скорее всего, придётся поделиться своим алкоголем, но уже через пол часа делиться будут с вами, петь ваши любимые песни и рассказывать анекдоты и непонятные вам истории.

Второе: Можно сесть рядом с открытым кафе-шатром. Никто вас оттуда не сгонит, но музыка, которая звучит в подобных заведениях, вряд ли порадует даже неискушённого сельского меломана.

Третье: Ещё есть различные музыкальные магазины и ларьки. При выходе там висят мощные колонки, из них звучит часто хорошая музыка. Но есть минус. Посидеть рядом вам позволят только в случае, если вы кого-нибудь знаете из персонала.

Четвёртое: Можно просто купить плеер.

-         Бля, пиво тёплое! А вроде баба из холодильника доставала!

-         Ксю, ты не в курсе, что во многих магазинах такого мега-хуёвого уровня холодильники почти всегда не работают?!

-         Да, но…. Почему именно нам не везёт?

-         Нам не везёт? Нам везёт. Сидим, пиво пьём, курим, солнце, весна!

-         Тёплое пиво…. Гадость!

-         Сколько время?

Ксюша полезла в карман, вытащила телефон.

-         Бля! Десять минут восьмого! Побежали, по дороге допьём!

      

Мы побежали. Ноги малость не слушались. От выпитого пива мозги соображали слишком быстро. Так, по крайней мере, казалось. Вспотев, я полностью расстегнул куртку. Кобейн смотрел на прохожих, словно обвиняя их во всех смертных грехах. На одной из улиц я поскользнулся на не успевшей растаять глыбе, и облился.

-         Блин, Not Dead, какой-то!

Ксюша летела в клуб с целеустремлённостью матросов крейсера «Стерегущий», которые шли открывать кингстоны. Таврический сад не очень далеко от клуба «Молоко», но пешком идти всё-таки долго.

-         Опаздываем, блин!

-         Да, и пофиг. Они всё равно во время никогда не начинают!

В клубах вечно так. Как-то раз я был на концерте одной известной группы. В афише значилось «Большой сольный концерт, начало в 19:00»…. Группа вышла около девяти вечера. До этого мы стояли у сцены и слушали почти два часа джаз. Идиотский джаз. Не люблю я этот идиотский джаз. Потом, музыканты отыграли час десять минут. На этом «больший сольный» был окончен.

«Молоко» находился на Перекупном переулке в жилом доме. Подойдя ко входу мы не обнаружили вообще никого вокруг.

-         Ну, что, заходим? – спросила Ксения.

-         Гоу!

Я широким жестом отворил дверь и, не глядя, потянул охраннику плату за вход. Спустился на три ступеньки вниз, и охуел!!! ОХУЕЛ!!!

Клуб был набит бритыми нацистами в кованых огроменных ботинках. Нашивки на их куртках навевали мысли о колючей проволоке концлагерей и о долгой реабилитации в больнице двадцать пятого октября.

Один из скин-хедов поднял на меня пьяный взгляд. «Вот тут то мне и пиздец!» подумал я.

Скин сидел прямо на полу. Увидев мой балахон и панковский прикид, он ударил себя кулаком по лбу и сделал приветствие в стиле «Зихь Хайль!». Я кивнул в ответ. Ксюша прибывала в состоянии ахуя средней тяжести. Она прижимала свой рюкзак к груди нашивкой внутрь. Я подумал о том, что хорошо бы было свалить прямо сейчас. Думаю, что это бы у нас получилось, но мы протиснулись в бар. Там было много народу, все курили. Бритоголовые преобладали. Взяв по пиву, мы прошли на танцпол. Естественно никаких групп ещё на сцену не выходило. Чего и следовало ожидать. Слева у стены, рядом со сценой стояла скамейка. Я сел на неё, Ксю пристроилась рядом.

-         Ничего публика….

Этого следовало ожидать. День действительно был странным.

-         Если какая-нибудь группа наконец-то выйдет на сцену – произойдёт чудо!

-         Чудо произойдёт, если нас не отпиздят!

-         Брось, Ксю. Нормальные ребята, вроде. Никто нам ничего не сказал.

-         Пока не сказал….

Музыканты всё-таки появились. Начался концерт. Первая группа играла грандж вперемежку с панком. В зале помимо нас находились ещё пять-шесть человек.

Никто не прыгал, никто даже близко не подошёл к сцене. Потом вышли ещё какие-то панкеры.

-         Скучновато, не находишь?

-         Ага.

-         Может, пойдём?

-         Не, давай посмотрим. Я хочу посмотреть группу, на которую пришли эти бритые.

Ксюше моя идея явно не нравилась. Она сходила в бар и принесла стакан пива.

-         А почему одно?

-         У них кончилось разливное, осталось только бутылочное.

-         Взяла бы его.

-         Дорого. Лучше после концерта ещё погуляем.

А потом наконец-то вышла та группа, на которую пришли все эти, так называемые скин-хеды. Барабанщик долго вешал кучу тарелок, гитарист настраивал примочку. А вот то, что меня больше всего поразило, так это басист. Вернее контрабасист. Барабанщик и гитарист были всё теми же бритыми, а вот контрабасист напоминал настоящего английского хулигана. Не такого, как показывают в лживых фильмах про футбол, а настоящего, классического.

Публика попёрла в зал. Места становилось всё меньше. Мы на всякий случай отошли подальше и встали у пульта звукорежиссёра. Группа начала играть что-то среднее между панком, джазом, роком, ска. На сцену выпрыгнула вокалистка. Сколько килограмм было в её теле, я до сих пор боюсь представить. Триста, не меньше! Она пела по-немецки и по-английски, контрабасист с гитаристом подпевали. Иногда они пели что-то и по-русски. Пели? Скорее рычали. Девушка, если её можно так было назвать, рычала злобнее всех. Публика тыкала в небо кулаками, что-то кричала, но никакого слэма не было. Никто ни на кого не прыгал, никто никого не бил. Все были довольны. Если кто-то и прыгал, то на месте. Мне легла на плечо рука. Я стал прыгать в компании бритых. Никто меня не пытался ни чем обидеть. Всё было душевно и хорошо.

У Ксюши кончились сигареты. Она протиснулась к столикам в надежде что-нибудь стрельнуть. Группа всё играла. В этом был определённый кайф.

 

После концерта мы взяли пива. На сей раз, это было «Специальное». Ксюша вынула из кармана сигарету.

-         Прикол! Смотри, что стрельнула!

В руках у неё был хорошо забитый джойнт.

-         Давай раскурим?!

Неплохой день. Но, очень странный.

-         Давай.

Я взял из её рук косяк. Посмотрел по сторонам. Немного послюнив его, раскурил.

-         Ну, как?

Интересно, действительно как? Трава, как трава.

-         Хорошая трава.

-         Дай затянуться.

Я протянул ей дымящийся кайф. Она сделала неимоверно большую затяжку, закашлялась. На белках её глаз начали проступать красновато-розовые червячки.

-         Интересно, кому пришло в голову тащить траву в клуб?

-         Лучше спроси, кому пришло в голову отдать её тебе?!

Мы несколько раз попередовали джойнт друг другу.

-         Добивай, я больше не хочу.

Я тоже не хотел, но не пропадать же добру!? Ксю в это время открыла пиво.

-         ПивО! Как много в этом звуке для сердца нашего слилось, твою мать!

В теле начинался расслабон. В голове что-то щёлкало. Улыбка тупо расползалась по лицу. Траву мы курим крайне редко, поэтому много не нужно. Хотя, как-то раз я скурил столько, что потом неделю цвет лица напоминал мокрый асфальт.

Когда пиво было выпито, Ксюша засобиралась домой.

-         Проводи до метро!

-         Ок!

Мы не спеша побрели по Невскому в сторону Восстания. Кто-то ударил меня легонько в спину. Я обернулся.

-         Привет, Вася, как дела.

Напротив меня стояло маленькое чудо на роликах с бутылкой минеральной воды в руке.

-         Привет, Анька.

С Анькой я знаком давно. Первый раз мы жутко друг другу не понравились. Потом всё как-то устаканилось.

-         Ты откуда?

-         С концерта. В «Молоко» ходили.

-         Не посмотрел, когда «Оле Лукойе» будет?

-         Нет, извини. А ты куда?

-         На Дворцовку. Мы с Ленкой на ночь кататься поедем. Хочешь с нами?

-         Хочу, но у меня роликов нет.

-         Фигня. У меня дома есть.

-         А велосипеда нет?

-         Есть.

Я подумал, что на всю ночь меня не хватит, но домой хотелось ещё меньше. Денег тоже почти не было. Но я всё равно пошёл за Аней. Ксюша, по-моему, немного обиделась. Я не понял почему. Она не прощаясь, ушла. Что ж, ролики ночью это тоже хорошо….

-         Знаешь, сегодня такой странный день….

-         Ага, я сегодня каталась по набережной, и видела труп женщины. Её вынимали из Невы. Наверное, её кто-то утопил.

-         Какие у неё были волосы?

-         Светлые, а что?

-         Да так, ничего….

День действительно был странен…. Что же будет ночью?….   

 

За пол года до этого.

На улице светило остывающее солнце. Днём температура поднималась от силы до десяти-двенадцати градусов. Лямка гитарного чехла больно впивалась в плечо. Репетиция была назначена на пять вечера. В колледж я не пошёл принципиально. Целый день валялся на кровати и слушал музыку. Нет ничего хуже ожидания. Догонять всё-таки веселее. Убегать ещё занятнее.

Наконец-то Кот сделал мне пропуск. Теперь не нужно было вызванивать кого-нибудь с точки. К тому же у меня были от неё ключи. Вадик уже несколько раз звонил мне и спрашивал, когда же я соизволю появиться, а то он уже битый час стоит под дверями.

В плеере сели батарейки. Половину песни я всё-таки успел послушать. От этого становилось как-то противно. В Обводном канале плавали явно радиоактивные утки. Чем они там питались? Видимо убитыми гастарбайтерами с «Красного треугольника».

На проходной охранник пытался сказать что-то типа «Уууыыым!?», но, увидев мой новенький пропуск, явно заскучал. Ему не хватало общения, видимо, поэтому он по любому поводу докапывался до всех, кто пытался пройти. Со мной такой фокус не прошёл. Лестница была облита чем-то вроде машинного масла. Стоял запах «уайт-спирита». Туда-сюда бегали лица кавказской, а может и не кавказской, а более далёкой, национальности. Из-за закрытых дверей звучала тяжёлая музыка. Кто-то рычал, хотя это больше походило на звуки, которые издаёт блюющий человек. Ему явно было плохо. А мне, напротив, было хорошо. На днях Кот окончательно решил сделать фестиваль. И не где-нибудь, а прямо на территории завода. Там, где я этого хотел. Оставалось решить некоторые вопросы, и всё, можно было выходить на сцену и играть второй концерт группы Десять Шагов Тишины.

-         Наконец-то! Что так долго?

-         Да, припёрло меня что-то перед выходом, – отмазался я.

Мы пожали друг другу руки. Я заметил, что Вадик пьёт своё неизменное «Специальное».

-         Опять «спецуха»?

-         У меня ещё «Ягуар» есть!

-         Поделишься!

Я со второй попытки открыл замок. Смазать его что ли? В подсобке царил хаос. Куча пустых бутылок, пакетики от сухариков и чипсов, окурки. На подоконнике стояли бутылки с мочой, именуемые «Настойка на хабцах».

-         Где Жека с Локи?

-         На Болтах, только что звонил.

-         Дай пивка… 

Кстати, я уже рассказывал, почему именно «Настойка на хабцах»? Или нет, «Настойка-На-Хабцах»! Так точнее…. Дело тут вот в чём. Когда музыкант слишком занят творческим процессом, он не может оторваться от написания, репитирования песен и пития спиртосодержащих напитков, а в туалет жутко хочется, но до него идти далеко, тогда музыкант идёт в подсобку, вынимает из кучи мусора пустую, желательно пластмассовую бутылку, и мочится в неё. А уже потом, чтобы долго не тушить хабарики в пепельнице, другие музыканты и их друзья кидают эти хабарики в эти же самые бутылки. Потом всё это дело стоит и, как бы, квасится. Потом содержимое кардинально меняет цвет, от бледно (или насыщенно) жёлтого, до тёмно коричневого или тёмно бардового, в зависимости от марок сигаретных окурков. Технология изготовления ясна? Если да, то продолжаем. Существует несколько марок «Настойки-На-Хабцах».

Марка «Настойка-На-Хабцах Единая». Для её изготовления необходим всего один человек, желательно выпивший до этого не менее одного литра пива, а так же хабцы марки «Winston», которые должны преобладать. Допускаются так же марки «Pall Mall» и «Muratti», желательно добавит чуть-чуть «Marlboro light», для придания так сказать еле уловимого золотистого оттенка.

Вас ещё не тошнит? Нет? Тогда продолжим.

Марка «Настойка-На-Хабцах Выдержанная». Здесь всё намного сложнее. Вообще-то этой марке можно присвоить название и «ассорти», но традиции настойкоделия не рушимы. Требуется от трёх до шести человек. Окурки можно кидать любые, даже от «Беломора». Единственным условием для изготовления является длительное выдерживание. От трёх недель до месяца. В некоторых случаях несколько больше. Подавать на стол в больших ёмкостях. Гости будут довольны.

И последняя марка из самых распространённых. Марка «Настойка-На-Хабцах Элитная». Технология мало, чем отличается от предыдущих представленных марок. Но есть одна почти не уловимая деталь. Она заключается в следующем: После недели настаивания в настойку добавляется выдохшееся пиво, джин тоник, водка или вино, что предаёт продукту дополнительный аромат.

Противопоказания: Противопоказано всем нормальным, в своём уме людям. При выбрасывании сего продукта необходимо одевать резиновые перчатки до локтя, сразу по несколько штук. Что вы смеётесь? Я недавно заходил на точку, заглянул в подсобку…. Настаивается, родная.

-         Превед, Вася!

Локи понахватался в интернете «медведовских» словечек. При рукопожатии он всегда прищёлкивает пальцами. Это невозможно описать, встретьте его сами, узнаете.

-         Хая! В курсе, что у нас концерт через полторы недели?!

-         Нет, а где?

-         Кот устраивает фест на четвёртом этаже.

-         Прикол, прямо рядом с гастерами?

-         Ага.

Локи сказал что-то ещё на счёт круто, типа, они там охуеют по полной программе. И ещё, что он приведёт сто человек. Обычно, когда человек говорит, что приведёт на концерт человек десять, стоит это количество разделит на два. В случае Локи мы разделили в уме всё на десять.

Появился Кот.

-         Бля, прикинь, она десятку попросила! Типа, киношники во дворе снимали, десять штук дали, а мы, типа, за две хотим.

-         И за сколько договорился?

-         Секрет.

-         Да, ладно тебе, тут все свои!

-         Ну, на две и договорился. Где Жека?

Действительно, репетиция уже идёт около часа.

-         Локи, он же с тобой ехал?

-         Нет, он со мной не ехал. Я с Петергофа ехал на репу.

-         Мне Вадик сказал, что вы с Болтов шли.

-         Вадиг явно что-то не понял. Вадиг, ты явно что-то не понял!

Вадик открыл банку «Ягуара», и сказал что-то на счёт, я, наверное, действительно не понял.

Я пошёл в туалет, по пути прикурил сигарету и достал мобильник, чтобы позвонить Жеке.

Жека долго отказывался принимать вызов. Я взбесился на столько, что был готов голыми руками задушить первого попавшегося встречного, ну, или гастарбайтера, наконец. Не думайте, я не расист, нацист, фашист, или ещё кто-то там….

Когда-то мне казалось, что я анархист, потом коммунист, потом анархо-коммунист. Теперь я вне всего этого дерьма. Даже на выборы не хожу, не получается вырваться, времени нет. Если бы было, голосовал бы за коммунистов, опять же не потому, что являюсь им, а просто так…. Ну, вы понимаете.

-         Алло!

Голос Жеки казался если не с бодуна, то, по крайней мере, заспанным.

-         Ты где пропадаешь?

-         Я не приеду сегодня, извини….

-         Блядь, ты в своём уме? У нас полторы недели до концерта!!!

-         Извини, я не могу…. Предки….

-         Ага, иди ты на….

Я повесил трубку. Если бы это был домашний телефон, то бросил бы со злостью на рычаг. Твою мать, через полторы недели концерт, фест, твою мать, а у нас нихрена не готово. Блядь.

-         Жека не приедет.

-         Он что охуел?

Вадик явно разделял моё мнение.

-         Видимо да.

-         Пиздец, а что делать?

-         Не знаю, давайте без него, что ли.

Кот стоял, облокотившись на стену, и читал какой-то журнал. Было что-то странное в его отрешённости. Почему-то, ребята тоже странно смотрели на него. А я как-то отвёл взгляд на стену, где стоял его бас.

-         Кот….

Кот, похоже, сразу понял. Взял бас в руки, и спросил:

-         Только вы мне объясните, что там играть….

 

Репа в принципе удалась. Мы и до этого хотели ввести Вову на бас гитару, но Жека вовремя осознал свою ошибку, и вернулся в группу. Господи, как давно это было. Deep Sound вспоминался теперь, как забавный случай. Галя, хапибёсддей, блядь!J

Вечером мы сидели в кафе, и пили бесконечное пиво. Кот специально вызвался меня, типа, проводить, типа, забрать сестру из музыкальной школы. Толстая, некрасивая тётка поставила на стол очередные две кружки пива, и уставилась на нас так, как будто мы были виноваты в Хиросимовской катастрофе. Постояв секунд тридцать, ушла. Видимо решила, что всё-таки будет пить воду из-под крана вместо чая.

-         Кого приглашать будем?

-         Не знаю. Десять Шагов точно.

-         Ага, как же без вас!?

-         Odium, думаю стоит, ещё Горшка.

-         А ты думаешь, он согласится?

-         А почему нет? Кого ещё?

-         Infected. Они хорошо играют, хорошо зажигают.

-         Ну, да, в принципе…. Кто ещё остался?

-         Толик говорил, что у него есть знакомая группа….

-         Red Milk, что ли?

Я взял сигарету из пачки Кота.

-         По моему так. Но, это мало. Нужно ещё пару-тройку групп.

-         Мне ещё интересно то, как мы назовём это мероприятие….

-         Да, нужно будет подумать…. 

Думать всегда полезно…. Действительно, в таком деле, как фестиваль необходимо думать заранее. Нужно всё продумать, а затем делать. Мы не осознали тогда эту ошибку, не осознали после этого, и, наверное, никогда не осознаем уже никогда. Всё дело в том, что мы спешили, и не от того, потому, что нужно было спешить, а от того, что хотелось прямо сейчас выйти на сцену, от того, что хотелось прямо сейчас видеть весь этот фест перед своими глазами. Сжать время. Убрать границы. Видеть огни и слышать гром музыки. Уже сейчас….

 

 

Где-то между прошлым и настоящим.

Проснулся я рано. Место, где произошло пробуждение, никаким образом не напоминало мою квартиру. Кто-то судорожно храпел над головой. Задавать дурацкий вопрос «Где я?» не хотелось. Будить хозяев дома тоже. Я вышел в коридор. Одеваться не пришлось, благо я уснул в одежде. Светило солнце, небо высоко взлетело над городом, и явно не собиралось падать вниз. Пройдя на кухню, я первым делом заметил стоящую на столе пепельницу, рядом с которой лежала открытая пачка сигарет. Уже лучше. Странно, но голова не болела, и в теле не было никакого дискомфорта, никаких намёков на встречу с «белым другом». Закурив, я уставился в окно. Возможность определить своё местонахождение истлела, словно кусок туалетной бумаги в доменной печи. Пустая стена соседнего дома, потрескавшаяся от времени, вот и весь пейзаж. Возможно, эти трещины таили в себе древние знаки, руны, оставленные людьми древности для потомков. Однако, то, что стена явно находилась во дворе колодце, сомнений не вызывало – я где-то в центре города. Может быть где-то ещё? Сомнения появились. На столе лежала газета с названием, что-то типа, «Сельские Новости». В коридоре послышалось шебуршание, потом что-то громко упало, возможно, это был мойдодыр или железный дровосек. На ум пришли строки:

«…В лесу раздавался топор дровосека,

Он отбивался от гомосека.

Руки устали, устал дровосек,

К нему, улыбаясь, шёл гомосек….»

Ко мне гомосек не пришёл. В проёме стояла девушка и потирала ушибленную руку. Вопрос «Кто ты?» как-то напрашивался сам, но задавать его было как-то не удобно. Хотя, наверное, всё-таки стоило. Она подошла ко мне, чмокнула в щёку. Неужели я вчера был столь великолепен? Бред какой-то. Она вынула сигарету из пачки, прикурила.

-         Чаю хочешь?

-         А пива нет?

-         Нет, но могу сходить!

Ангел? Я попал в рай?

-         Если не трудно, то сходи.

-         Ага, так ты чай будешь?

-         Если будет пиво, зачем чай?

-         Действительно, зачем?!

Сказав что-то на счёт, я приду быстро, она вышла из квартиры. Я остался сидеть на кухне. Ёбтвоюмать! Что же вчера произошло?!!! До боли в висках я напрягал свою дырявую память. Так, вчера я пил пиво с Игорем. Потом он уехал в Ломоносов. Потом я пошёл домой, взял гитару и поехал погулять в город. Где гитара? Я побежал в прихожую, роняя всё на своём пути. Гитара была на месте. Уже радует, а вот где я, кто эта девушка, как меня сюда занесло? Кто ещё есть в доме?

В дверном замке провернулся несколько раз ключ.

-         Я же сказала, что быстро вернусь.

На лбу у девушки проступали капельки пота. Её серо-голубые глаза были явно чем-то довольны.

-         Держи рюкзак! Блин, там такая жара! Градусов двадцать пять уже, а ещё и одиннадцати нет!

Волосы почти по пояс. Розовые щёки. Маленький рост, относительно маленький. Меньше моего. Попка…. Ну, такая аккуратная, что ли, в моём вкусе. Интересно, как же её зовут?

Мысленно окрестив её ангелом, я забрал рюкзак, и пошёл ставить бутылки с прохладным пивом в холодильник. Хочу ледяного. Да, она ещё и пиво пьёт, и сама за ним ходит! Может она ещё любит футбол? Рок, панк, альтернативные концерты? Играет на гитаре?

Такого не бывает.

-         Открой пиво!

Я открыл две бутылки. В коридоре послышались шаги.

-         О, Катька проснулась! Открой ещё одну!

Я открыл ещё одну. На пороге появилась Катька. Почему-то она мне не понравилась. Не знаю почему, у меня так бывает. Не понравился мне человек, и всё. В дальнейшем мы вряд ли будем общаться, но бывали случаи….

Катька присосалась к бутылке как человек, который шёл по пустыне, и вдруг увидел озеро воды. Оазис.

-         Как мне херово после вчерашнего! Я сильно напилась?

-         Да, нет вроде….

Я попытался поддержать разговор. Ангел меня перебила:

-         Да, вообще в жопу! Ты приставала к старым пердунам, причём, заметь, американцам. Они от тебя ели убежали, мне денег предлагали, что бы я тебя утащила!

-         И как, дали?

-         Ещё бы. Целых десять американских долларов.

-         Охуеть можно! А потом, что было?

-         Потом мы пошли домой. По дороге я встретила Васю….

Пиздец, мы ещё оказывается, давно знакомы.

-         А потом?

-         Потом ты пыталась блевать в ванной, но мы тебя уложили спать.

-         А потом?

-         Ты спала….

-         Да, нет! А вы потом что?

-         Не твоё дело!

Они начали прикалываться друг над другом, а я молча пил пиво и курил. Пиво было дорогим, сигареты такими, как я люблю.

-         Алинка, кончай пиздеть!

Значит, Алина. Уже что-то лучше. Ещё бы узнать, как я здесь оказался.

-         Алина, а я сильно пьяный вчера был?

Я сам-то не верил своим словам. Понятно же, что не пил…. Может, что-то курил?

-         Нет, ты чего, ты же вчера вообще не пил вечером. Когда мы встретились, ты отказался пить намертво!

-         Хм, странно, обычно я не отказываюсь….

Катя допила бутылку, отставила, закурила…

-         Жрать хочу!

-         Пельменей свари.

-         Не хочу пельменей, жрать хочу!

На вид Кате было лет тринадцать-четырнадцать, Алине лет шестнадцать-семнадцать. Я посмотрел в зеркало, которое стояло на столе. Интересно, а, сколько мне можно дать? Я всегда выглядел намного младше своего возраста. Это к лучшему. Представить, на сколько я буду выглядеть в тридцать! Все пердуны, а я молодой! Все девушки мои! Круто!!! Дожить бы только до тридцати, с такими темпами. Вряд ли. Если уже в свои восемнадцать не могу вспомнить вчерашний день.

-         Кстати вчера ты сказала, что хочешь выйти замуж….

-         Иди ты!

-         Катя, Катя…. А знаешь за кого?

-         И?….

-         За моего Васеньку!

Ёбтвоюмать! За твоего? Блядь, тут явно что-то без меня произошло. Как это называют? Амнезия? Так я вроде не в бразильско-аргентинском мыле! Временной провал, нарушение континуума, просто хуйня какая-нибудь?

-         А ещё хотела искупаться в Неве!

-         Перестань! Я помню всё, не было такого!

-         Зачем тогда спрашивать, что было вчера, если ты всё помнишь?

Ситуацию нужно было прояснять, и как можно быстрее. Но как?

Алина включила музыку. Из магнитофона послышали слащавые голоса какой-то попсы. Да, сказки кончились….

-         Кто засунул в магнитофон эту хуйню?

Алина точным ударом по клавише стопа выключила диск. Покопавшись в куче на подоконнике, вытащила одну из пластинок.

-         Вот, это то, что надо!

На всю кухню заорал Никонов. Он был нашим выражением страха, мы все могли идти нахуй! Сказка продолжалась.

-         Кстати, сегодня в Порту Джейны играют с кем-то!

-         С кем?

-         Не знаю, с кем-то не очень известным. Хочешь пойти?

Я сначала не понял, что обращаются ко мне.

-         Почему бы и нет?

-         Почему бы и да? Решено!

-         У меня, наверное, денег нет!

-         Не беда, у меня знакомая там работает, проведёт.

Всё-таки я начинал верить в сказки. Примерно через час Катя ушла, как выяснилось, у неё были неотложные дела, а мы остались вдвоём. На сей раз, пришла моя очередь, идти за пивом. И, о, счастье, я обнаружил себя не где-нибудь, а недалеко от станции метро Чернышевская. На том разгадки пока закончились. Алина дала мне довольно много денег. Пиво я решил покупать не в ларьке, а в полуподвальном магазине на Кирочной. Солнце жарило с неба. Голова была, как никогда, светлой. Да, наплевать мне на разгадки, всё, вроде, и так хорошо!

Вернувшись, я первым делом зашёл в ванную. На бельевых верёвках сушились женские трусики всевозможных расцветок. Сразу представилась радуга. Интересно, это аномальное явление – радуга из трусов или нет?

Алина сидела на кухне и курила. В руках у неё была толстая книга. Я присмотрелся к обложке. Боже мой, это же Толстой. Я брежу, я лежу в психушке! Ущипни меня!

-         Пожалуйста!

Девушка взяла мою руку и ущипнула. Я что разговаривал вслух?

Вынув пиво, я решил поставить все точки над и.

-         Слушай, у меня проблема!

-         Да, и какая?

-         Я совершенно не понимаю, что происходит!

-         В каком смысле?

Она прётся надо мной, или как? Выходило, что или как!

-         В смысле…. В общем, не сочти меня за идиота, но я тебя совершенно не знаю, не знаю, как сюда попал, вернее не помню, не понимаю ничего!

-         И что с того? Ты жив, здоров, по моему, тебе всё нравится…. Да, и вообще….

-         Нет, всё мне нравится, и ты, и пиво и вся ситуация, но ты можешь хоть что-нибудь объяснить?

-         Наверное, да, но не сейчас. Могу сказать, только то, что ты вчера нажрался в жопу, и ничего не помнишь, вот и всё.

-         Но, я ощущаю себя нормально. Знаешь, обычно с утра бывает похмелье!?

-         И что с того?

-         У меня его не было, я даже намёка на него не замечаю!

-         Знаешь, есть такая фигня, которую можно с вечера выпить, а с утра всё будет ок! Называется «Бизон». А ты вчера пачки четыре выпил….

-         И всё?

-         И всё!

-         За тебя!

Мы выпили пива. Всё слишком просто как-то. Не мог я настолько нажраться, чтобы совсем ничего не вспомнить. Ладно, что башку-то ломать?

-         А всё остальное?

-         Много будешь знать, скоро состаришься. 

-         А если честно?

-         Ну, мне нужно было кое-что для кое-чего….

-         Этот кое-что, конечно же, я?!

-         Да. Ты на Jane Air пойдёшь, или как?

-         Наверное, пойду. Давай познакомимся, что ли, нормально?

-         Давай.

-         Нет, давай поиграем в одну игру. Я буду задавать тебе вопросы, а ты, по мере сил, отвечать. Идёт?

-         Идёт, только ты пива открой! Да, и научи меня тоже открывать зажигалкой.

-         Хорошо.

Я открыл ещё пива. Сколько же в неё влезает? Меня не пьянило вообще, видимо «Бизон»…. Она тоже его пила, что ли?

-         Значит так…. Тебя зовут Алина, тебе семнадцать лет, ты живёшь рядом с «Чернышевской». Слушаешь альтернативную музыку и панк, у тебя есть лучшая подруга Катя.

-         Катя моя сестра. И семнадцать мне будет только осенью….

-         Так, вот, ты видимо очень богатая девочка, родители?

-         Да, отец, но он живёт в другом городе.

-         Где, если не секрет?

-         В Волгограде.

-         Отлично. Отец бандит….

-         Нет.

-         Ну, явно не праведный…. Не моё дело конечно, но то, на сколько мы напили….

-    Тебе-то, какая разница?

-         Извини. Продолжим. Катя родная сестра?

-         Нет, у меня тут тётка, её мама, но она на даче. Мы вдвоём.

-         Где мы вчера познакомились?

-         На Марсовом. Ты пил какую-то гадость и играл на гитаре ПТВП.

-         Круто. И ты так запросто подошла?

-         Не запросто. Мне пришлось сказать сестре, что ты мой давний волгоградский друг.

-         Никогда не был в Волгограде.

-         Ничего, съездишь как-нибудь, с отцом знакомиться….

Она смеялась долго. Смех у неё был приятный.

-         А зачем всё так сложно?

-         Это долгая история. При сестре – ты из Волгограда.

Вот так, я легко поменял место рождения.

-         Хорошо, и что потом?

-         Ничего, ты всё правильно сделал. Сказал, что сто лет не виделись! И ты раз меня видеть! С кем перепутал, признавайся!

Она в шутку вцепилась в мою одежду.

-         Знаешь, при моей забавной жизни…. Мог с кем-нибудь и перепутать. К тому же был пьян!

-         Козёл!

Она опять засмеялась.

-         Мы с тобой с детства! В одном дворе! А ты!? Ха-ха-ха-ха-ха!!!

Я не совсем разделял её веселье.

-         Знаешь, Аль, а ты красивая.

-         Ха-ха-ха!

-         Да, не, на самом деле.

Она смеялась, я невольно тоже. И только тут я заметил, что она пьяна, и довольно сильно.

-         Знаешь, у меня в детстве, не помню…. Года в три-четыре во дворе была подружка Аля. Мы хотели с ней пожениться! А потом я спросил у мамы, что, мол, если мы поженимся, то мне придётся уйти из дома, или нет? Знаешь, что она ответила?

-         Ну?

-         Что, конечно придётся! И я не стал на ней жениться, остался дома.

-         Ловелас, блин! Кстати, ты тоже ничего!

-         В смысле?

-         В смысле не урод!

-         Спасибо.

-         Открой ещё!

-         Может, хватит пока?

-         Нет, не хватит! Как же я смогу потом отмазаться, что переспала с тобой по пьяни?

-         А на трезвую голову слабо?

-         Не слабо, просто по пьяни как-то легче….

-         Легче, что?

-         Переспать…. Ну, понимаешь, я как бы это нормально сказать….

-         Скажи, как есть!

-         Сам поймёшь! Открывай!

 

Концерт начинался в восемь вечера. Примерно в шесть мы выползли на улицу. Алина успела принять душ, а я как-то не успел, и теперь шёл, обливаясь потом. В систему охлаждения организма уже было влито, литров пять охлаждающей жидкости «пиво». Было понятно, что это ещё далеко не всё. От «Чернышевской» до клуба далековато, но когда в запасе два часа, а магазинов с холодильниками целая куча – чего тогда стоит пройтись? Ничего…. Ну, пожалуй, рублей двести-триста, не больше. По пути мы зашли в музыкальный магазин.

-         Блин, что-то тут ни фига нет! Одно старьё…. Ты, что слушаешь вообще?

-         Разную музыку. Психею, Amatory и прочую фигню в таком духе.

-         А на гитаре давно играешь?

-         Не очень.

-         А группу создать пробовал?

-         Это долгая история….

-         У нас ещё полтора часа до концерта, а после целая жизнь. Даже при детальном рассказе у нас уйдёт всего восемнадцать лет….

-         Не выйдет, я не собираюсь дожить до старости. Мне предсказывали, что я довольно рано умру, так, что ничего не выйдет.

-         Жаль, я думала, мы умрём вместе, в один день, в одной кровати…. Жаль.

Невский пыхал жаром и выхлопными газами. Потные люди затравленными глазами озирали окрестности, видимо выискивали продуктовые магазины с холодильниками. Счастливчики запихивали горлышко бутылки в рот так, как будто хотели его откусить. На углу с Караванной бомж поедал мороженое. Видимо оно было вкуснее тёплой водки.

На Малой Садовой люди пытались нырять в фонтан. Тот был мал, и не вмещал всех желающих. Кое-где попадались бабули, закутанные в ватники и пальто. Я им не завидовал. Алина вынула из рюкзачка телефон. Он был очень дорогим и навороченным. Не то, что мой дурацкий Siemens с полифонией в одну ноту.

-         Да, собираемся. С кем? С моим парнем!

Охуеть можно. Я уже её парень.

-         Ты его не знаешь. Да, точно говорю, что не знаешь! Он два дня, как из Волгограда приехал. Учится здесь. Конечно, познакомлю!

Я делал вид, что не обращаю внимания. Вообще-то всё шло так, как идти не должно. В смысле, всё было настолько хорошо, что было похоже на сон. Интересно, а деньги-то у меня есть? Вдруг что-нибудь срочно понадобиться, не у Алины же просить! Хотя почему нет?

-         Ага, давай. Мы к тебе зайдём.

Интересно, к кому?

-         Звонила подружка. Приглашала в гости.

-         Она тоже на концерт пойдёт?

-         Да, она рядом там живёт.

-         Ну, пойдём.

Попетляв ещё немного по городу, мы оказались в здоровенном, язык не поворачивается назвать это подъездом, парадном.

-         Четвёртый этаж.

В парадном было прохладно. Хотелось лечь на пол и кататься, охлаждаясь. Пиво в бутылке предательски нагрелось. Аля надавила на кнопку звонка. Тот заиграл какую-то сложную мелодию. Если бы он сыграл что-то из репертуара Jane Air, я бы не удивился. Дверь долго не открывали, потом послышались шаги. Ужасный голос спросил кто мы, и какого хрена нам нужно. Алина ответила, что нам нужна некая Оля. Бабка открыла дверь, прошамкала что-то типа, ходуть, ходуть, шакалы-демоны. Дальше был длинный, тёмный коридор, а потом комната Оли.

-         Оля тут снимает!

-         А! Заебись!

-         Потише матом…. Тут соседи ебанутые!

Я подумал, что матом ругаться не стоит не только мне. Аля открыла дверь без стука, и с воплем:

-         Наркотики на стол, вы арестованы!

Вбежала в комнату.

Оля оказалось типичной punk-emo-girl. На вопрос: «Травку курить будете?», мы хором сказали, что нет, но не откажемся. Ольга вынула из-под матраса пакет. Лихо забила косяк.

-         Гы, вчера так накурились! А ты и есть Алькин парень?

Что-то знакомое казалось мне в этой девушке. Мозг принялся снимать с неё пирсинг, перекрашивать волосы в другие цвета.

-         Ольга, блядь, ёбтвоюмать!

-         Васька?

-         А ты хули, думала?

Она бросилась мне на шею. Если учесть, что Оля девочка не маленькая….

-         Отцепись, больно же!

-         Васька, бля…. Я тебя сто лет не видела! Аль, что ты пиздишь, какой Волгоград? Я с ним в одной школе училась!

-         Ээээ, блин, ну, типа, конспирация!

-         Девушки, это всё прекрасно, но до концерта сорок минут, может, покурим уже!?

Трава была не фонтан. Явно не лучшего качества, но накрывала нормально. Выкурив ещё пару косяков, мы выползли на улицу.

-         Надо бы ещё пива взять!

-         Пива? Зачем? И так неплохо!

-         Так плохо! Надо, чтобы пахло пивом, а то в клуб не пустят!

-         Нас пустят!

-         Дура, это вас пустят, а я по билету иду!

Всё-таки мы зашли за пивом. Оля потребовала три бутылки. Аля сказала, чтобы та шла нахуй, в клубе тоже пиво есть. Оля ответила, что хочет именно три. Сошлись на двух.

-         Звони своей подруге, что она там?

-         Ага, сейчас позвоню.

Алина пыталась достать телефон, и одновременно пить пиво. Бутылка смачно шлёпнулась об асфальт.

-         Попили пивка….

Оля начала смеяться, мне было не до смеха, как-то. Трава меня обычно плохо берёт. Так минут пятнадцать, потом осадок в теле, расслабленность, но не более. Другое дело алкоголь….

-         Она сказала, что мы в списках, на входе фамилию назвать нужно….

-         Ок.

У входа в клуб толпилось не меньше пятидесяти человек. В клуб никого пускать не собирались. Народ пил пиво, джины, что-то курил. Всем порядком надоело ожидание. На любом панк концерте в такой ситуации непременно началась бы драка. Здесь народ просто скучал и беззлобно прикалывался над охранниками и персоналом клуба. Спустя минут десять двери открыли. Внутри было чуточку прохладнее.

-         Тебе пива взять?

-         Ага, я пока в туалет сбегаю, башку под кран засуну, не могу….

В туалете народ жался к подоконникам. Кто-то, как и я мочил волосы под краном. Начало Июня, а какая жарища, интересно, потом будут сплошные дожди, или как?

-         Где Ольга?

-         Убежала к своим знакомым. За тебя!

-         Нет за тебя! Спасибо тебе! За всё!

-         Тебе спасибо!

-         За что?

-         Дурак!

В зале начали что-то орать. С каждой секундой всё громче.

-         Пойдём, что ли?

-         Пойдём!

Мы вошли в зал. В «Порту» такие забавные арки на входе в зал. Не знаю, но почему-то мне они всегда нравились. Ещё с того дня, когда мы там выступали впервые с детским театром.

Концерт начался как всегда неожиданно. Помимо Джейнов в тот вечер играли ещё какие-то группы. Помню, один из гитаристов кинул гитару в барабанную установку на последней песне. Выход следующих участников задержался после этого минут на пятнадцать. Всё бы ничего, да трава, пиво и жара не лучшая смесь. Начинало мутить.

К нам подошла Ольга. Позвала за ней. Мы протискивались через толпу, потом долго объясняли охраннику, что нас ждут. Он долго сопротивлялся, и не хотел пропускать нас в административные помещения. Потом вышел какой-то парень. Охранник сразу же слился, и мы вошли в какой-то коридор, потом в комнату. Я начинал плохо соображать. Мне хотелось в холодную ванну. В комнате сидели люди. Человек шесть. Иногда кто-нибудь уходил, или, наоборот, приходил. Мне всё тяжелее становилось дышать. Я предложил Алине уйти. Как ни странно, но она согласилась. Мы выбрались на улицу.

-         Пойдём ко мне?

-         Почему бы и нет?!

К вечеру город начал потихоньку остывать. Люди уже не казались выжатыми. По проспектам катили сотни роллеров. Муть из головы медленно выветривалась. Альке было явно нехорошо. До её дома мы дошли не спеша. Она сразу упёрлась в душ, и крикнула уже оттуда, чтобы я что-нибудь приготовил пожрать.

Жизнь действительно казалась сказкой. Мы гуляли с утра до вечера, ходили по клубам, ездили купаться, месяц пролетел незаметно. Почему-то мне казалось, что так будет вечно, но с каждым днём становилось всё грустнее. Что-то происходило, и это было выше моих сил понимания. Я играл на гитаре, иногда заезжал домой одолжить денег. Всё было так, как надо, и даже не верилось. Я щипал себя за руку, чтобы понять, что не сплю. Я не спал. Всё было по правде. Даже не знаю теперь, по правде ли. Может, это был сон, или психушка? Может, я сам всё себе придумал? Может, всё это лишь часть моего не в меру разыгравшегося больного воображения?

 

А потом она уехала. Я видел, что она хочет что-то мне сказать, но не решается. Я начинал верить ей, что она меня любит. Я начинал врать себе, что люблю её. Мы стояли под балконом какого-то дома. Из открытого окна летела песня «Нам с тобой» группы Кино. Она плакала, а я просто говорил, что это всё не надолго. Я врал ей и себе. Я говорил, что она обязательно вернётся, а я приеду к ней. Я говорил, что буду ждать её, писать ей, оставь адрес, мол, и всё будет ок! У тебя есть электронная почта? Вот видишь, мы будем переписываться каждый день! Я буду звонить тебе! Волгоград, это же не далеко! Это совсем близко. Я приеду к тебе в августе, и всё будет хорошо. Ведь всё это было не просто так! Всё ещё будет! Не веришь? Не плачь!

Цой надрывался, она плакала, я прижимал её к себе. Всё будет хорошо.

 

Всё будет хорошо…. С тех пор я ненавижу эту песню, а на моей электронной почте нет следов её писем. Не песни, конечно же…. Всё хорошо, потому, что ничего нет. Нет ничего плохого, поэтому всё хорошо. У неё тоже нет моих писем. Мы ушли. Может, нас не было? Может это и вправду плод больного воображения? Не моего! Её! Теперь я знаю только одно, я ненавижу песню группы Кино….

 

Нам с тобой, голубых небес навес…. Блядь.                 

        

 

 

 

За пол года до этого.

 

-         Во сколько концерт?

-         Начало в пять. Но думаю, начнём где-то в шесть. Ты придёшь?

-         Не знаю пока…. А сколько стоит?

-         Тридцать с флаером, пятьдесят без. Дать флаер?

-         Давай.

 

Гордое название «НеFормат» придумал Горшок. Вернее не придумал, а предложил, и оно как-то само закрепилось. С утра люди уже монтировали оборудование. Я тоже приехал где-то к трём, чтобы помочь. В принципе, моя помощь не потребовалась, поэтому я и Тёма, наш оператор, бродили по точкам, и что-то пили. Кто-то умудрился вызвонить знакомых девчонок из «Мухинки». Теперь они расстилали огромный баннер на полу. Рядом с ними стоял Кот, и объяснял, что от них требовалось. Люди приходили. Кто-то вовсю пил, кто-то просто бегал из угла в угол. Я попытался решить вопрос с точкой охраны. В принципе на тот момент было решено, что функцию охраны возьмёт на себя в основном Игорь. Его комплекция могла навести реальный страх. Да, и оделся он подобающим образом. Костюм, галстук. Наверное, всё это было довольно нелепо, однако вид был подобающий.

Пункт охраны мы решили разместить прямо на входе на этаж. Для этого у гастарбайтеров одолжился стол, которым мы перегородили вход. Во время концерта под этот стол замечательно помещался изъятый алкоголь, который в последствии нами же и выпивался. Вообще, было принято решение о запрете проноса алкоголя только в стекле, однако особо крупные партии изымались в качестве взятки. На всякий случай.

Infected вовсю монтировали оборудование, сцену и освещение. Я решил немного расслабиться, и пошёл в подсобку чего-нибудь выпить. Благо, с алкоголем в тот день проблем не было никаких. Точка напоминала взрыв атомной бомбы. Раскиданные шмотки, куча мусора, какие-то незнакомые люди. Ко мне подошёл Кот.

-         Ты вести будешь?

-         Ну, да.

-         Слушай, я тоже там немного чего-нибудь поговорю, ок. Ну, там реклама neradiovolna.narod.ru, «НеFормат», и в таком духе!?

-         Да, без вопросов. Ксюха приехала?

-         Нет ещё, звонила, что подъедет к началу. Жека, Вадик тут?

-         Да, наверху….

Суета достигла своего апогея примерно к четырём часам. К пяти начала подтягиваться публика. Вроде всё шло нормально, но в этой суматохе определить что-либо было делом невыполнимым. Ко мне подходили какие-то люди, задавали какие-то вопросы. Я отсылал их к Коту или к кому-нибудь ещё. Думаю, Кот делал тоже самое по отношению ко мне. Такой забавный теннис, что ли.

Подготовка к фестивалю шла в хорошем темпе. Команды набирались по принципу: «Хочешь участвовать – участвуй!». Сразу было понятно, что без вопросов выступать будут Десять Шагов Тишины, Odium, Infected, Своя Жизнь. Остальные набирались как-то спонтанно. Электрический Дождь был приглашён с посыла Кота, Ammo Waves я уломал лично сам, No name мы обнаружили случайно. Как-то шли после репетиции, услышали музыку с соседней точки, зашли, поговорили. Группа согласилась сыграть четыре песни. Мы поверили им на слово. Renascence притащил Толик. Честно признаться это был самый настоящий не формат. Стилистика групп – от панк-рока до тяжелейшей альтернативы. Odium, к примеру, играли, и играют до сих пор совершенно непонятную музыку, впрочем как и Renascence. Смесь участников была жутковатой, и явно взрывоопасной, а нам был как раз таки нужен этот самый взрыв. Всё остальное в расчёт не принималось. То, если группа будет лажать – ничего страшного, главное участие. Местечко тоже наводило на определённые мысли. К примеру мысли о клубе TaM-tAm. Всю эту ситуацию описать практически невозможно. Нужно было просто там быть. Энергетика, которой был насыщен фест, была просто умопомрачающей. Пришедшие люди хотели чего-то подобного, и они это получали. Фест – почти никаких запретов. Хочешь играть – приди и сыграй. Хочешь колбаситься – колбасся! Уважай других, другие будут уважать тебя. Если тебе по каким-то причинам не комфортно – расслабься, и получай удовольствие, если не можешь – иди домой, или поброди по заводу.

Самым тяжёлым в организации был момент с рекламой, билетами и флаерами. Рекламой занимался в основном я. Портал neradiovolna.narod.ru был главным информационным спонсором, правда, денег за это никто никому не платил, но дело в слове, однако большое количество народа пришло только благодаря слухам, распространившимся по городу. Люди передавали информацию из уст в уста. Кот и Горш печатали билеты и флаеры. За день до концерта они заперлись у Вовы дома и на принтере фигачили до поздней ночи. То, что билет от флаера отличался лишь одной крошечной надписью, их явно не волновало. Из-за этого потом на входе начались небольшие проблемы. Когда билеты кончились, мы запускали народ просто так, брали деньги, на руке маркером рисовали автографы. От этого тоже были некоторые проблемы. Маркер никак не хотел отмываться, люди от этого бесились. Особенно всех «порадовал» Локи. Его автограф смог поместиться не на всех руках. Понятно? Короче, он щедро, во всю руку малевал свой каракуль. Кто-то даже хотел дать ему за это звездюлей.

Примерно около пяти вечера я, Игорёк, Локи и кто-то ещё заняли места на посту охраны. Нервяк был, но какой-то вялый. Тело не просто хотело драйва, а жаждало его. Всё началось спустя десять минут. Первый поток людей хлынул в зал. Мы обыскивали народ, брали деньги, отбирали алкоголь. Пьяная в дупель подруга Локи пыталась тупо шутить, и лапать проходящих парней. Кто-то пытался договориться пройти не заплатив. Таких разворачивали обратно. Они обиженно уходили искать деньги на вход. Мимо нас изредка пробегали люди, занятые в мероприятии.

Я спустился вниз, чтобы найти музыкантов. Первыми должны были выйти на сцену группа «Электрический Дождь». Ребята из этой группы полнейшие панки. Одеваются довольно забавно для их возраста. Балахоны с надписями Гр.Об. и Metallica, у гитариста и басиста одинаковые очки и выражение лиц. Складывалось впечатление, что ребята близнецы. Барабанщик кардинально отличался. Длинное пальто, нет никаких знаков атрибутики. Однако, пообщавшись с ним, мне стало понятно, что отличие только внешнее. Стилистика музыки панк-рок, довольно интересные тексты песен, этакий асоциальный протест, правда, в довольно бездарном вокальном исполнении. В тот вечер это было не так важно. Сам факт. Всё остальное неважно, абсолютно.

Ребят я обнаружил в коридоре. Они пили дешёвое креплёное вино, именуемое «Портвейн». Господи, знали бы португальцы, во что в далёкой России превратился их дорогой напиток! Меня попытались угостить этой отравой. Я был в курсе, что это такое. Одно время мы пили данный напиток почти каждый день, поэтому я отказался. Портвейн – зло. Испытано на практике. После полу литра начинают чесаться кулаки, сосед запросто закатит тебе лицо.

-         Ребята, через десять минут все наверх. Пять минут на подключение.

-         Сколько у нас времени.

-         Пол часа. Хотя, можете поиграть подольше.

-         Ок.

-         Я буду на входе, наверное, но заскочу вас послушать.

Ребята поулыбались, похватали инструменты, и двинули на сцену. На встречу мне вышел Кот.

-         Ну, что, начнём, пожалуй!?

-         Да, через пятнадцать минут.

-         Как там с народом?

-         Нормально. Уже человек пятьдесят есть точно. Думаю, что придут ещё столько же, может даже больше.

Кстати, самым интересным моментом было то, что погода в этот день была явно не музыкальной. Дело всё в том, что температура воздуха была всего градуса два-три выше нуля, в помещении, где проходил фестиваль немногим больше. Строители гастарбайтеры за пару дней до концерта стали менять старые окна на новые металлопластиковые. А, то, что внизу остались десятисантиметровые, сквозные щели, через которые была видна улица, их нисколько не смущало. Прогреть помещение в сто, если не больше, квадратных метров невозможно. Щели закладывались подручными материалами, но через них всё равно дул ветер. Было решено поставить обогреватели к сцене, помогало это слабо. Посетители, по задумке, должны были греться сами. Вопрос с электричеством решать было крайне тяжело. Кот принёс с работы длинную переноску, но её оказалось мало. Провода паялись за два часа до начала. С точки Толика, прямо через улицу, протянули кабель. Одна розетка держала всю аппаратуру. Все боялись, что где-нибудь провод ёбнет. Но прекращать это сумасшествие никто не собирался.

На входе в зал начался хаос. Люди всё шли, трое явно не могли впустить человек сорок разом.

На сцену вышла первая группа. Публика подтянулась поближе. Прибежал Кот и все остальные. Вова планировал какую-то вступительную речь. Я всегда считал это бредом. Зачем речи? Просто вступительное слово, от которого зал заведётся. И всё.

-         Всем добрый вечер!

Народ как-то неохотно заорал.

-         Мы приветствуем вас на «НеFормат» feste! Как настроение?

Публика подтянулась к сцене. Кто-то что-то кричал, но уже скорее одобрительно, нежели негативно.

Я взял микрофон у Кота.

-         Всем ещё раз привет! Первая группа, которая принимает участие в первом «НеFормат» feste, называется «Электрический Дождь»! Поприветствуем!

Приветствие перекрыло все ожидания, и группа начала свой сет. Честно, никто не ожидал от этой группы такого драйва. Люди, впервые слышащие её, начали прыгать, кто-то просто махал руками. Не радовало только то, что за окнами было всё ещё светло. Я хотел, чтобы быстрее стемнело. Чтобы происходящее стало ещё более крутым.

Первую песню я ещё застал, на второй ушёл на вход. И тут музыка оборвалась. Люди в зале принялись радостно свистеть и орать. В первый момент никто ничего не понял. А я понял, что случился какой-то пиздец. Появился Горш.

-         Блядь, свет отрубило!

-         Что делать?

-         Не знаю. Вова с кем-то пошли искать рубильник.

-         Блядь, а что ты хотел, если всё на одной сопле висит?

-         Что делать?

-         Хз! Нужно что-нибудь отрубить. Обогреватели, например, не использующуюся аппаратуру. Всё, что угодно, что не нужно. Лампы пока выключить, всё равно светло.

Я побежал вниз. На лестнице услышал, что концерт продолжается. Внизу стоял друг Вовы.

-         Где щиток?

-         Вон там. Я пасу! Но, блин, я не долго. Хочу концерт посмотреть.

Что-то щёлкнуло. Музыка вырубилась опять.

-         Твою мать! Где этот рубильник?

-         Вот этот!

Ручка рубильника ушла вверх, музыка возобновилась.

-         Стой здесь! Я скоро вернусь.

Мигом, влетев в зал, я обнаружил всё ещё работающие обогреватели.

-         Если их вырубить, мы замёрзнем нахуй!

-         А если не вырубить, можно будет идти домой.

Плюнув на всё, мы с Горшком принялись отключать приборы. Вначале три обогревателя, затем не нужные комбики. Свет опять вырубился.

-         Блядь, так у нас весь концерт сорвётся.

Я нервничал, а публику эта ситуация явно забавляла. Барабанщик «Электрического Дождя» в подобных перерывах забавлялся тем, что устраивал драмм сет.

Всё вновь заработало. На сей раз вроде окончательно.

-         Фу, бля….

Это уже был Вова.

-         Нет, нормально ничего никогда пройти не может.

-         Ага.

«Электрики» спокойно доигрывали свой сет.

-         Кот, ищи Red Milk. Они следующие.

-         Ок.

Кот отправился за следующей группой, а я принялся придумывать объявление. Не хотелось устраивать банальщину, хотелось чего-то необычного, как сам фестиваль, однако, в голову ничего не лезло.

Red Milk появились минут через пять.

-         Когда выступаем?

-         Да, вот, сейчас. Дождь последнюю песню играет, потом вы, готовьтесь. Кстати, вас как представить? Red Milk?

-         Нет, мы сменили название, представимся сами…. Просто, что-нибудь скажи.

Не знаю, но почему-то я не доверял этим людям. Какое-то странное чувство, что ли, рождалось во мне при их виде. Хотя, как группа они были ничего.

-         Как настроение, «НеFормат»?

Зал заорал, что у них всё ок.

-         Знаете, кто сейчас выйдет на эту сцену?

Кстати, вместо сцены был просто постелен ковролин, обозначающий границу между публикой и музыкантами.

-         Эту группу вы, наверное, ещё не знаете, но на это стоит посмотреть! Группа сменила название буквально перед выходом на сцену. Они представят себя сами.

Я ушёл за колонки. За ними сидел Макс, барабанщик Infected. Он колдовал над микшером, пытаясь выстроить оптимальные параметры.

-         Как дела, Макс?

-         Говно дела. Звук отстой, всё плывёт. Делаешь тише, ничего не разобрать, делаешь громче, всё плывёт.

-         Да, ладно, забей! По-моему, всё ок. Выйди в зал, послушай.

Макс вытащил из-под стола бутылку с пивом, отхлебнул, и откинулся на спинке кресла. Кресло так же было «арендовано» у гастарбайтеров.

Тем временем вторая группа начала играть. Назвались они, по-моему, гораздо хуже, чем было до этого. Renascence. Red Milk – название явно покруче. Хотя, это дело каждого, как обозвать свой коллектив. Заняться было нечем. Всё нормализовалось. Электричество больше не отключалось, в зале было больше ста человек. По-моему, для первого раза, да ещё и без рекламы…. Фест удавался, происходящее всё больше начинало нравиться, и я заметил, что не только мне. Следующими играла «Своя Жизнь». Там играл и я. Пожалуй, единственным, кто нервничал, был Жека. Забыл представить, Жека, он же Евгений Копалкин являлся на тот момент барабанщиком группы «Своя Жизнь». Ещё в этой команде пела Ксюша. Её готическая внешность приводила большую часть мужского населения в экстаз. Кстати, как Ксения постоянно всех уверяла, готкой она не была. Основателем группы, как уже было оговорено ранее, был Вова Кот. Меня он пригласил на место гитариста группы. Стилистика этого коллектива – смесь пост-панка, русского рока, металла, да, плюс ко всему, готическая внешность Ксюши. Ничего смесь?

Помню, репетиции мы начали с песни «Ленты музыки». Не знаю, почему эта песня так нравилась Коту. На тот момент меня эта песня успела порядком, ну, вы понимаете. Потом Ксюша куда-то делась, петь предложили мне. Я пел Котовские тексты про сырые могилы и солёную кровь. Вообще, для меня это было развлечением, для Вовы, как ему казалось, смысл жизни. Честно, Кот неплохой бас гитарист, но текстовик никудышный. Единственная песня, которая нравилась всем, называлась «Лабиринт». В ней что-то было. Лично я бы и продолжал двигаться в направлении, подобном этой песне, но Кот считал иначе. Музыка состояла в основном из четырёх, максимум пяти аккордов. Нас это сильно напрягало. Мы хотели будущего, Вова хотел играть для себя, самовыражаться. Ему было, в принципе, наплевать на нас. Но мы ведь были друзьями, поэтому и помогали Вове в самовыражении. Потом Ксюша вернулась обратно, я стал петь только «Лабиринт», чему, честно признаться, был крайне рад. Не хотел я петь эти заумные, по мнению Кота, а на самом деле занудные песни. «От паранойи к суициду ведёт тебя твоя звезда, и всё боится потерять из вида тот огонёк твоя душа…». Нет, это не по мне. Хотя, кстати для песни «Паранойя» музыку написал я, а настоящее название песни уже и не вспомнить. «Паранойя», и всё…. Как-то само закрепилось. На репетициях мы развлекались тем, что играли Sweet Dreams. Никто не знал, что из этого выйдет. Но вышло довольно забавно.

Renascence играли минут тридцать. Примерно за пятнадцать минут до окончания их сета ко мне подошёл Вова.

-         Как настроение?

-         Нормально. Как всё играем?

-         Как всегда. Сыграй вначале Мэнсона.

-         Да, ну, нафиг. Я слов то не знаю, вечно какую-то хуйню пою.

В тот вечер я выходил играть в двух командах, и это было к лучшему. Во-первых, нервяк я испытаю в первый раз, на второй его уже не останется, во-вторых, побыть на сцене подольше на таком мероприятии огромный кайф, и, наконец, в-третьих, музыка групп разнилась настолько, насколько рознится асфальтоукатчик с ракетой класса земля-воздух.

Объявлять «Свою Жизнь» вышел Горш. Что он говорил, я честно не помню, да, и не до того было. Подключить все примочки, гитары – на это требуется время, потому, что правильное расположение даёт максимальный комфорт во время выступления. Не знаю, но почему-то я всё-таки начал играть Sweet Dreams, опять же, не знаю, почему меня поддержали ребята. Ксюши на сцене ещё не было. По задумке она должна была выйти чуть позже. Меня что-то толкнуло к микрофону, и я начал петь свою белиберду. Английский язык преподавался только в детском саду, в школе я учил немецкий, но публика явно купилась на знакомую мелодию, и даже что-то подпевала. Я мучил гитару минут пять-шесть, затем завёл её. В зале стоял страшный визг от моей гитары, народ приготовился ощутить что-то серьёзное. К тому же на улице уже было темно, и техники включили свет. Со стены светили неоновые лампы, а так же какой-то мощный фонарь. Жека отсчитал палочками раз-два-три, и мы заиграли первую песню. Посетители данного мероприятия были в шоке. Жуткая музыка, интересный, мощный, необычный вокал. Гитарист, который что-то вытворяет со своей гитарой, раскачивающийся в такт музыке басист, словно он в трансе. Публика была явно не готова к такому повороту событий. Зал замер, все наблюдали за нами, а мы просто пёрлись сами по себе, вот и всё. В перерывах слышались крики и аплодисменты. Доиграв до конца Ксюшин сет, у нас оставалась ещё одна песня. Я вышел к микрофону, что-то проорал. Публика завелась окончательно. По-моему, я даже попросил у кого-то пива, а потом группа начала. В этой песне вначале вступают ударные, потом бас, после всего этого я. По стилистике, это такой фанк-грандж. Я хотел сделать шоу, и оно получилось. На последнем аккорде мне явно захотелось сделать что-то ещё. Я снова подошёл к микрофону, и громко произнёс:

-         В этой песне простые слова, давайте все вместе….

«…Я заблудился в лабиринте собственных идей, я заблудился в лабиринте собственных эмоций…»

Кто-то подпевал, я, вначале медленно, а потом всё быстрее, разгонял песню. Ребята лишь в последний момент поняли, чего я хочу, и включились. Концовка была что надо. Вот теперь было сделано всё, что было в наших силах. Зал ещё долго орал «бис».

Потом я пил пиво вперемежку с водкой, джин-тониками и вином. Время шло. Всем всё было в кайф. Расслабленный Кот ходил из угла в угол, с кем-то разговаривал. В один момент я заметил в толпе Гуську.

-         Привет, как тебе?

-         Прикольно.

-         Слышала «Ленты Музыки».

-         К сожалению нет. Я под конец вашего выступления пришла.

-         Фигня, ещё Десять Шагов не выступили.

-         А кто сейчас будет играть?

-         Odium. Посмотри, послушай, не пожалеешь. Классная группа.

-         У них девчонка на басу?

-         Ага, это девушка гитариста. Ну, ладно, я ещё подойду. Нужно пару вопросов решить.

Я пошёл искать Игоря. Тот пил водку с каким-то мужиком. Я тоже выпил. Видимо эта порция стала немного лишней. До выступления Десяти Шагов остались всего три группы: Odium, Ammo Waves и No name. Завершали концерт Infected. Потом, опомнившись, мы побежали представлять группу Толика….

 

Где-то между прошлым и настоящим.

А потом наступила осень. Он не любил осень, хотя всем говорил, что любит. Он чувствовал ностальгию по очередному ушедшему лету. Он чувствовал творящуюся смерть вокруг. Его больше не волновало ничего, кроме пары вещей. Весь мир был для него чужим. Он не видел выхода из сложившейся ситуации, а, по правде, просто не хотел видеть. У него не было друзей, у него не было любимой девушки. Он приходил в начале четвёртого домой, и если на улице было тепло, и не шёл дождь, ехал подальше от своего бетонного гетто, захватив с собой гитару. Благодаря ей, он всегда мог найти общение. Многие знали его, но боялись подойти. В последнее время он сильно изменился, и стал злее. Никто не мог понять почему. Некоторые всё-таки подходили, но общение получалось не всегда. Он молча стоял возле Казанского собора и пел свои никому не нужные песни. Иногда казалось, что он кого-то ждёт, и это было правдой. Он ждал, но не определённого человека, он ждал кого-то. Того, кто сможет быть с ним несмотря ни на что.

Он уставал от постоянного похмельного утра. Он уставал от предопределённости событий его жизни. Он считал всех врагами. Он перестал замечать, что люди куда-то постоянно уходят, но всё равно не понимал почему. Он оборвал все связи, и даже сменил номер мобильного телефона. Иногда не выдерживал, и кому-нибудь звонил. Спустя какое-то время встречался. Через пол часа уже не понимал, зачем затеял встречу. Ночью он приезжал домой, садился за компьютер и пытался что-то написать, но толком ничего не получалось. От этого он становился ещё злее. Он проклинал весь мир, и шёл посреди ночи в круглосуточный магазин за очередной порцией алкоголя. Приходил домой и вылезал в интернет. Там его никто не мог понять, или же делал вид, что не может. Изредка, всё-таки удавалось найти собеседника, и тогда он до утра бил по кнопкам клавиатуры. В следующую ночь он пытался найти бывшего собеседника, но безуспешно. Дни походили друг на друга, словно столбы линии электропередачи за окном несущегося на восток поезда. Он хотел быть пассажиром этого поезда, но ему не давали им стать. Его тянули ко дну обязательства, его тянула ко дну зацикленная повседневность. Он пытался бороться, но не видел в этом смысла, и когда сломался окончательно, то с радость нырнул на дно. Бывшие друзья говорили, что он хреново выглядит. Кто-то предлагал бросить пить, а кто-то наоборот предлагал. В первом случае он посылал человека подальше, во втором – иногда соглашался. Потом начались дожди. Арки Казанского спасали от влаги его гитару и его самого. Потом стало холодно и пальцы примерзали к струнам. На улице играть стало невозможно, дома он не мог, из подъездов его выгоняли. Иногда он ходил к знакомым, но там нельзя было играть. Он перестал обращать на всё и всех внимание. Прохожие шарахались от него, как от прокажённого. Внешний вид ухудшался. Грязь комками иногда отваливалась от ботинок и джинсов. Он был вечно пьян. Как-то возвращаясь домой, упал, порвал куртку и разбил себе нос. Его мама иногда спрашивала, что происходит, но он отвечал, что всё хорошо, просто погода, и вся фигня. Он доводил себя до крайностей, а зимой шатался по городу, отмораживая себе пальцы на ногах. Когда появлялись деньги, он мог сидеть в кафе. Пить, курить…. Он ждал. Новый год он встретил с лучшим другом. До этого они не виделись больше полугода. В компании совершенно незнакомых людей ему было не по себе, поэтому он нажрался. Потом целовал только что сблевавшую девушку. Её рвота была сладкой. На утро от этого воспоминания он чуть было не проблевался сам. Ближе к февралю у него появилась какая-то надежда. Он понял, что нужно только дотянуть до весны, а там всё будет хорошо. Но, дожив до дня рождения, перестал в это верить. В тот день он поехал на Петроградскую сторону, и долго напивался в кафе с непонятным названием. Друзья искали его по всему городу, но он был уверен в том, что друзей у него нет, и что искать его будет некому. Он ошибся, кто-то позвонил, и он ответил, что сидит в кафе. К нему примчались сразу человек восемь. Но зачем? Потом он всё помнил плохо. Остаток февраля смылся из памяти огромным количеством алкоголя. Пришёл март, но ничего не изменилось, он принёс лишь слабое разочарование, а потом он познакомился с ней. Сидя в интернете он познакомился с ней. Она была интересной собеседницей, писала рассказы и стихи. Он подумал, что нужно встретиться. И договорился на первое апреля о встрече. Она согласилась. Он не стал покупать цветов, а взял гитару. Она не стала наносить на лицо макияж. Они долго болтали о том, о другом и о третьем. Он был почти, что влюблён. Он думал, что она общается с ним только из вежливости. Он ездил провожать её до вокзала. Она жила за городом. А потом, спустя недели две, она в первый раз его поцеловала. Сама. Он был не против, но почему-то понял, что что-то разрушилось. Он не смог полюбить ее, он не понимал её. Они расстались, толком даже не завязав отношения. Он не жалел, она долгое время ничего не понимала, но он всё уже решил. Он понял всё. Он понял, почему так было раньше, он больше не хотел жить вот так. Он узнал направление, в котором следовало двигаться. Он больше не хотел наступать на те же грабли. Он просто понял. Он ушёл, а она осталась его ждать. Может быть, ждёт до сих пор, как знать. Но ему всё равно. Он не вернётся….   

 

 

Наше время.

Премию в области тех или иных достижений мы решили сделать в пятницу-субботу. Ещё оставалось несколько дней. Всё вроде было улажено. Мы сидели в кафешках, просто гуляли, и нам хотелось как можно быстрее приблизить момент концерта. Билеты раздавались на руки группам, некоторые люди звонили и говорили:

-         Вась, блин, слушай, оставь пару билетиков, а!? Денежку в пятницу отдам, или перед концертом.

-         Ок. Созвонимся.

Ритка записывала всё уходящие билеты в блокнот. Иногда всё переписывалось раз по двадцать. По нашим подсчётам мы окупали мероприятие, чуть ли не в два раза. От этого становилось ещё теплее. Вдобавок полетела стиральная машина, и мы надеялись, что денег хватит скинуться с семьёй и купить новую. А ещё хотелось после концерта устроить афтапати для избранных. Взять с собой человек восемь-десять и отправиться гулять по клубам на всю ночь, заливаться алкоголем, развлекаться на полную катушку.

В среду я как всегда с утра поехал на работу. На следующий день у меня был двадцать первый день рождения. Праздновать я его хотел в субботу в клубе, а в четверг просто хотел тихонечко посидеть с самыми близкими людьми. В офисе, как всегда, было нечем заняться. Разложив раз десять пасьянс «косынка», культовая игра всех офисов, разве, что уступающая «Сапёру», популярному в моём офисе. Ещё раз, проверив рекламу на форуме, дописал туда несколько дополнительных пунктов. А потом мобильник стал истерически кричать о приходе смс. Первый раз, прочитав сообщение, я честно не понял нихрена. Номер не знакомый, текст набран на транслите. А потом до меня дошло. То, что мы задумали, разрушилось в одночасье. В одноминутье, в односекундье…. Твою мать!!! «Концерт придётся отменить, там сейчас разборки бандитские, всё очень серьёзно». Я хотел разбить о стену телефон, свою голову, голову Никиты, порвать на части весь клуб «Другой», просто лечь на пол и завыть, заорать так, чтобы все слышали всё, что я думаю по поводу всего произошедшего. Ничего в этом духе я не сделал. Просто нашёл в записной книжке номер Никиты, и попытался разобраться в этой ситуации полностью.

-         Никита, привет. Что там за хуйня твориться?

-         Да, ты чего? Там вообще мрак. На нас наехали в воскресенье…. Там до сих пор люди сидят, пытаются хотя бы оборудование спасти. Кстати, я тут новую точку открываю, всего четыреста пятьдесят за репу, звони….

-         Иди ты на хуй, со своей точкой! Блядь, пока….

Я повесил трубку, и тут уже окончательно понял, что никакого концерта не будет, а будет много геморроя с возвратом билетов, объяснениями, почему так, а почему не иначе. Выкурив три сигареты подряд, я решил обрадовать Риту.

-         Пиздец.

-         А ты что думала? Я в ахуе, я не знаю, что вообще делать….

-         Не нервничай, успокойся, что-нибудь придумаем.

Мне вспомнилось, что Игорь Черномор, арт-директор клуба «Rock’s» как-то предлагал нам занять воскресенье, но это было давно….

-         Спроси у Игоря, свободно там или как?

-         Хорошо, но не сейчас.

-         А когда? Блядь, мне нужно знать прямо сейчас, будет фест или нет!

-         Успокойся. Я сейчас не могу.

-         Встань, и пойди….

-         Да, блин, ты можешь подождать пятнадцать минут, или нет?

-         Нет!

-         Хватит истерик!

-         Что? Иди нахуй!

-         Сам иди!

Я кинул трубку. Блядь, действительно, что же делать? Если Игорь откажется, то всё зря. Найти клуб за три дня до феста практически не реально. В основном во всех клубах всё расписано на месяц, а то и на два вперёд.

-         Рита, ты узнала?

-         Нет! Сколько тебе повторять, что я занята?

-         Блядь!!!!!

-         Не психуй! И не звони пока никому…. Разберёмся….

Сейчас я приведу статью, которую написал в тот же день, но по некоторым причинам не выложил в интернет. Причины, я думаю, вы поймёте сами. И то, что должно было произойти после некоторых событий, тоже. Вот статья, написанная четырнадцатого февраля…. За содержание не отвечаю, ибо был под властью эмоций…. Эмо, твою мать….

 

                       

 

 

«…Поражаюсь подлинному охуеванию людей!!!

В связи с проблемами у клуба «Другой», которые начались ещё в воскресенье, фестиваль в темпе драмм & баса переносится в клуб Rock’s. Огромное спасибо за это арт-директору  клуба «Rock’s» Игорю Черномору, который любезно предоставил нам клуб для проведения фестиваля….

 

 

Краткое описание событий:

 

Короче, пока мы как бешеные гиены бегали по городу, отдавали билеты, договаривались с группами и занимались мелкими (и не очень) деталями феста, в клубе «Другой» уже знали о случившемся с воскресенья. Однако оповестили меня только в среду (14.02.07). Мне всегда казалось, что люди заинтересованные своим бизнесом должны, прежде всего, уважать своих клиентов, в данном случае клиентом являлись мы Rif и Razbitiy. И дело даже не в том, что потрачена куча денег и времени на данное мероприятие, а дело в охуевании отдельных граждан. Оправданием для этих граждан может быть только  охуевание от свалившихся на их плечи проблем, или же надежда на хороший исход ситуации. Но, почему-то мне кажется, что дело как раз обстоит по первому варианту. Только почему от личного охуевания должны страдать мы? И не только мы, а ещё группы и люди, которые хотели придти послушать музыку этих групп.  

В общем, я тоже подвергся форме среднего охуевания. Но благодаря Rifu ситуация обернулась даже лучше, чем могла быть. Теперь фестиваль пройдёт в клубе Rock’s, огромное спасибо за это, как я уже говорил, Игорю Черномору. И ещё я уверен, что в этом подобных происшествий не произойдёт. Тфу-тфу-тфу три раза, не моя зараза….J Шутка.

Но ведь дело-то как раз в этих вот самых людях, к которым мы с вами, между прочим, и относимся. И хотелось бы, чтобы таких людей, как Игорь было больше. Возможно, жизнь от этого станет лучше…. И у меня и у вас, и в целом…. Борьба? Да! Все на баррикады против подлинного охуевания граждан нашей необъятной!!! Шутка…. Но смысл то в ней всё-таки есть…

 

А теперь представьте ситуацию 17-го в клубе Другой. Всего 100 человек, однако, они обливаются потом, пытаются пробиться в маленький, тесный бар, а музыканты лабают на, честно сказать, говёной аппаратуре…. Жуть…J 

 

А теперь 18-го в клубе Rock’s!!! Просторный зал, несколько баров, хороший аппарат на сцене, сама сцена, совсем другие люди вокруг…. J Праздник, одним словом. Единственным неудобством может стать то, что клуб находится на станции метро Чкаловская, но я думаю, что такая мелочь не помешает нам всем прийти и устроить настоящий праздник, получить в подарок массу позитива и подарков. Ну, об этом всё будет известно только 18-го.

 

Хочется только пожелать - всем приходить нарядными и весёлыми, с воздушными шариками и хлопушками!!!J Шутка.

 

С уважением к каждому и каждой из вас, razbitiy.

 

PS: Не забудьте, что концерт начнётся в 19:00…» 

 

Вот такие пироги….

 

 

За пол года до этого.

Не могу сказать, что Odium в тот раз показали всё, на что способны, однако их выступление не прошло мимо ушей. Скорее наоборот, зал, по каким-то непонятным причинам встал на эти самые уши. Творилось что-то невообразимое. Публика, подогретая алкоголем и выступлениями предыдущих групп, зажигала на полную катушку. Я стоял и смотрел на всё происходящее…. Хотелось взять и умереть, потому, что лучше уже не будет никогда. На тот момент я был в этом уверен. Для творчества Толика характерны очень длинные песни и довольно однообразные гитарные рифы. Я не сторонник всего этого. В основном в таких случаях меня совершенно не впирает подобная музыка, но Толик сделал что-то явно другое. Вроде бы всё, как у всех. Но, как-то по другому. И это заставляет тебя забыть обо всём, просто стоять или прыгать, а больше ничего не нужно, а если честно, просто на тот момент не дано. Время просто стёрлось. Я не понимал, сколько уже прошло, а, сколько осталось, да это было и не важно. Но, когда группа отыграла последний аккорд, всё как бы пришло в норму. Ощущения были непередаваемыми, а Толик, Оксанка и Серёга просто взяли свои инструменты, и ушли со сцены. Хотелось крикнуть им, что, мол, ребята, куда вы? Останьтесь, зачем уходить, давайте поиграем ещё!…

 

Потом этот морок рассеялся, я пошёл в очередной раз представлять новую группу. Должны были выйти Ammo Waves, но у них что-то не ладилось. Запаренный Горшок носился от точки до зала, и что-то искал. Ко мне подошёл Кот.

-         Слушай, тут проблемка небольшая. Займи народ чем-нибудь….

Нда, фестивали никогда без косяков не проходят. Видимо, это показатель классного уровня феста. Ха-ха….

-         Привет всем ещё раз! Как настроение?

Публика ответила, что у них всё супер.

-         Пока случилась небольшая пауза…. Я расскажу забавный анекдот про конферансье. Ну, я же, типа, конферансье, поэтому….

Народ заинтересовался. Кто-то выкрикнул из зала, что-то на счёт конферансье, я ответил, что-то, типа, что мне всё по пенесьне…. Процитировал Васю из «Кирпичей».

-         Молодой конферансье выходит объявлять группу. Граждане, сейчас перед вами выступит…. Публика начинает свистеть, кидается банками из-под пива, плюётся. Обиженный молодой конферансье уходит за кулисы, и видит, что там сидит и читает газету старый конферансье. «Что, не получается?» «Нет.» «Да, ты неправильно всё делаешь! Вот, слушай, как надо: Ты выходишь, и говоришь: Здравствуйте пидарасы! Они тебе – здравствуй пидарас! Ты им – угадайте слово из трёх букв! Они тебе хором – хуй! Ты им – не правильно, ухо, которым вы будете слушать Ammo Waves!». Молодой обрадовался, выходит на сцену: «Здравствуйте пидарасы!» Зал: «Здравствуй пидарас!». «Угадайте слово из трёх букв!». Зал: «Ухо!». «Не правильно, хуй! Которым я обоссу первые два ряда, все остальные будут слушать группу Ammo Waves!»

И все остальные стали слушать группу Ammo Waves. То, что группа вышла, имея проблемы с вокалистом, а вернее вокалиста на тот момент у группы не было вообще, никого не смутило. Ребята сделали правильный ход, сыграв несколько каверов, в том числе и всеми известный кавер на группу KOЯN. В принципе, группа смотрелась неплохо, но драйва было маловато. Разгрузка должна была пойти на пользу. Я как мог, пытался зажечь публику, но публика явно чего-то не понимала. В основном, люди просто разбредались по залу, пили пиво и общались о своём. Но, когда зазвучали знакомые мелодии групп System of a Down и Red Hot Chili Papers, публика подтянулась и отожгла до конца выступления. Ко мне подошли какие-то люди и попросили, чтобы я дал рекламу о продаже пива вооон в том углу. Я сказал, что выполню их просьбу за пару банок. В итоге сторговались на одной.

После группы Горшка, на сцену вышли No name. Группа, которая не успела придумать себе название. Для начала они переставили все барабаны, перевешали всё железо. Их об этом не просили. Что-то пошло не так. Времени, правда, оставалось ещё навалом, поэтому я не волновался, но что-то пошло не так. Это угадывалось в действии No name. Ребята что-то покричали в микрофоны, и начался дикий драйв. Смесь эмо-кора и эмо-металла. Но, что-то им явно не хватало. Казалось, что я слышал это сотни раз, хотя слушал эту группу впервые.

Мне пришла в голову мысль, а, что если разрисовать себе лицо? А почему бы и нет?! Мобилизовавшись, я нашёл Таньку, которая на тот момент являлась девушкой нашего барабанщика Вадика.

-         Танька, у тебя есть чёрный карандаш?

-         Зачем?

-         Лицо себе раскрасить.

-         Есть, только он на точке.

-         Ключи у Кота, хотя там кто-то должен быть. Тащи!

Ко мне подошли Рита и Аська. Ася – девушка Жеки. Жека с бутылкой смутного качества алкоголя морально готовился к концерту.

-         О чём с Танькой разговаривали?

-         Я себе рожу хочу раскрасить.

-         Нафига?

-         Да просто так. Круто, типа.

Жека тоже решил сделать что-то подобное. Прибежала Танька. В двух словах я объяснил ей, что от неё требуется. Кто-то из толпы с интересом наблюдал за гримированием. Рожу раскрасили в хлам. Жека тоже красился, но, по-моему, сам. Получалось жутковато. В смысле очень круто. Кто же знал, что краску мы будем оттирать дня три? Но тогда это не волновало.

No name успели порядком задолбать. Вместо положенных четырёх песен они играли уже шестую, и, похоже, не собирались останавливаться. А народ ждал Десять Шагов Тишины.

-         Вась, слушай, можно я вас представлю?

-         Да, Горш, конечно. Спасибо. Только скажи этим педерастам, чтобы они поскорее завязывали пилить свой отстой!

-         Ок.

Горшок убежал договариваться. Мы собрались все вместе. Я, Жека, Вадик и Локи. Четвёрка, которая должна была перевернуть этот фест.

Выйдя во второй раз за вечер на сцену, но несколько в другом состоянии, настроении, да, и вообще группы «Своя Жизнь» и «Десять Шагов Тишины»…. Я уже объяснял. Почти все люди в зале собрались у сцены. Некоторые ещё ходили, что-то пили, но я знал, что стоит нам что-то начать играть, как они тут же прибегут к сцене.

-         Список у кого?

-         У Локи.

-         Начнём?

Я подошёл к микрофону.

-         You, motherfuckers! Как настроение? Разнесём этот гадюшник нахер!

И мы начали играть. Сказать, что это было мощно и круто, значит не сказать ничего. И плевать, что от выпитого алкоголя руки промахивались по струнам, и плевать, что мы на самом-то деле играли дерьмово. Не знаю, мне нравилось. И не только мне. В зале царил хаос. В несколько рядов стояли люди, за ними был воистину мощный слэм. Песня сменяла песню. Хотелось разнести всё вокруг. Мы были самыми настоящими бунтарями. Мы были группой номер один на этом фестивале. Мы были теми, кого ждали, а, дождавшись, не хотели отпускать. Мы отыграли основную программу. Я представил группу. Почему-то публике очень понравился Вадик. Они орали – Вадик! Вадик! Вадик! А тот сидел за установкой и выглядел, как красный фонарь перестройки. В последствии это станет коронной приколкой группы и людей, которые приходили на наши концерты. На бис мы ещё раз сыграли «Черновик», причём я что-то орал в микрофон. Что орал, уже и не вспомнить. По-моему, просто какую-то ерунду. Песня кончилась, а люди не хотели уходить. Кто-то выскочил на сцену, и объявил, что на этом концерт не кончается, что будет ещё группа Infected. Мне было так наплевать на то, кто будет после нас. Почему-то я был уверен, что после нас уже ничего не будет. Не знаю, насколько я прав, но, по-моему, так всё и было.

Infected не рассчитали своих сил, и на сцену просто выползли. Гитарист группы Мирон вышел на сцену и разделся до гола. Позже стало ясно, что он с кем-то поспорил. Группа пыталась сыграть первую песню, потом вторую. Люди уходили из зала, они уже получили всё, что хотели. Infected ещё что-то поиграли, на том концерт был закончен. Мы вышли с Котом на сцену, и долго благодарили всех собравшихся. Никто нас не слушал, а нам на это было наплевать. Что мы, что все остальные понимали – фест удался, и это самое главное. Дальше будет только лучше. Всё остальное не важно. Всё ещё будет.

 

 

За пол года до этого.

После «НеFормат» festa мы отходили около недели. Всё-таки сказалось нервное напряжение. Хотелось просто встречаться и пить пиво. Репетировать не хотелось совсем. А, вообще, надо было, поскольку до концерта в «Орландине» оставалось меньше месяца, и на этот раз хотелось показать все, на что мы способны. И даже больше. Проблем в группе добавилось. Последнее время Локи начал всё больше и больше выделываться, при этом петь он лучше не стал. Да, и вообще в группе случился некоторый раскол. Виноват был, наверное, всё-таки я, хотя, как знать. То, что Локи всех достал, было непонятно разве, что идиоту. Но, почему-то группа молчала. Все копили своё недовольство, кроме меня. Вдобавок Жека начал всё реже появляться на репах. Не знаю, что произошло…. Вернее тогда не знал, да и сейчас, наверное, не до конца понимаю. Ситуация обострилась уже тогда, и что-то непременно должно было случиться. Мы начали писать новые песни. В первый раз на выступлении в «Орландине» мы сыграли всего четыре песни: «Черновик», «Пластилин», «Планета Земля» и «Ненавижу». К «НеFормат» фесту написали «Мир, из которого мне не выйти» и «Слёзы, сны, смерть». Последняя песня исполнялась мной. В начале шла просто акустика, потом, на втором куплете, добавлялись барабаны, а затем шло мясо. Песня получилась интересной. Я называл её special for girls. Такая смесь Джан Ку и Stigmata с лирикой эмо.

На этот раз мы решили сыграть более жёсткую программу. Ещё задолго до первого концерта мы пробовали написать дикое мясо. Несколько рифов…. Но кусочки, почему-то, не сложились в общую композицию. Теперь мы доводили песню до ума. Как сказал Жека – «Amatory» отдыхают». Именно в тот момент я ощутил острую потребность в гитарном эффекте delay. Для незнающих, поясняю: эффект delay заключается в повторении нот, такие плавно затухающие повторы. Именно его я стал использовать всё чаще. Денег не было, а для новой песни эффект был необходим, да и скорое выступление….

Трек мы закончили меньше, чем за неделю. В итоге свет услышал «Над самим собой». Смесь психоделии, power metal и альтернативы. Забавная песня получилась. Мощная, но очень сложная в плане игры. Вадик долго искал барабанные ходы, чтобы песня не выглядела однообразной в этом плане. А, вот с Жекой не задалось. Он всё чаще просто стоял, ничего не играл. Наверное, тогда я и понял, что нужен новый бас гитарист.

-         Жека, давай, сыграй чего-нибудь!

-         Да, что тут играть? Я не знаю, что тут играть.

-         Сыграй просто в тонику, дома подберёшь что-нибудь….

-         Да, ну….

И так было постоянно. Мы репетировали, а Жека ничего не делал.

-         Жека, у нас концерт через две недели.

-         Я знаю….

-         Так, что ты стоишь?

На следующую репу Женя попросту не пришёл. И на следующую тоже. Что-то нужно было предпринимать. Срочно. И, главное, я вообще ничего не понимал. Что произошло с человеком? Почему происходит именно так? Я не понимал, и это, возможно, стало главной моей ошибкой. Возможно, следовало поговорить, но вместо этого мы втихую бесились. Дошло до того, что я просто позвонил Коту, и попросил его занять место Жени. Вова пообещал дать Жеке пиздюлей, но на бас, всё-таки, встал. До концерта оставалось меньше недели. Репетировать решили каждый день. В любое свободное время. Казалось, что в «Орландине» решится наша судьба. И она действительно решилась после этого концерта. Но совершенно не так, как хотелось бы.

Вадик говорил, что у Жеки очень сложные отношения с родителями. Если честно, меня мало заботил этот фактор, ибо если ты взялся за музыку, то делай её, не смотря ни на что. Мне всегда было плевать на внешние проблемы. Я шёл своим путём, и не собирался останавливаться. Я мог бросить всё, я мог даже бросить больше, чем всё ради музыки. Кто-то, может быть, меня за это осудит, кто-то уже осудил, кто-то, наоборот, рад за меня, а кто-то просто не понял, да и не поймёт. Тут всё иначе. Всё гораздо сложнее, чем может показаться с первого взгляда. Да, и я слишком уж неуравновешенный человек, а если сказать проще, то псих. Наверное, если бы таким не был, то никогда бы и не встал на этот путь. Путь счастья и разочарования, путь любви и ненависти, путь не признанности внутреннего гения, путь по которому нельзя пройти просто так, нужно что-то ещё. Что-то совсем другое….

Кот обливался потом, учил партии, придумывал по ходу что-то сам. Что-то изменялось, что-то добавлялось. Репетиции напоминали идущий на всех парах поезд. С точки валил пар. Мы не отвлекались даже на перекуры. От силы один-два раза за репетицию. Даже в туалет ходили крайне редко. Алкоголь практически исчез. Банка до репетиции, банка во время, не больше. После репы хоть упейся, но завтра ты должен быть в строю. Концерт намечался в ночь с пятницы на субботу семнадцатого ноября. Нам было отдано вакантное место. Мы играли вторыми, после довольно попсовой группы, перед хедлайнерами Scar DM. Ночные концерты отличаются от вечерних именно тем, что лучшие группы играют в самом начале. Видимо, мы были одними из лучших.

Где-то во второй половине недели Жека всё-таки появился. Он постоял, послушал. Мне показалось, что он сейчас просто уйдёт. Мы старались не обращать на него внимания, а он просто стоял. Потом подошёл к микрофону, и стал петь вместе с Локи. Просто взял, и запел. Легко. Без понтов. Вот после этого и стал ясен окончательный состав Десяти Шагов на фестивале в «Орландине». Я, Вадик, Локи, Кот и Жека. Гитарист, ударник, вокалист, басист и второй вокалист.

Женя сразу взялся за работу, за своё новое амплуа. В перерывах, пока мы курили, он оговаривал с Локи вокальные партии. Потом мы принимались репетировать снова, без перерывов, по кругу гоняя программу. Наверное, это и спасло группу на тот момент. Все верили, что мы взорвём этот гадюшник. Перевернём весь мир…. Всё будет скоро, даже скорее, чем мы все думали….  

 

Ненужный поэт ненужного мира.

Вечер я встретил в шестидесяти, а то и в восьмидесяти километрах от города. Предыдущая ночь закончилась тем, что я просто свалился на свою мокрую кровать. Почему за городом вечно влажное постельное бельё? И почему за городом алкоголь вечно превращается в смысл существования? Да, и почему денег на него вечно нет, но они всё равно откуда-то берутся?

Шоссе – единственное напоминание о том, что где-то есть цивилизация. Ностальгия по асфальтированным улицам, по пахнущим выхлопными газами проспектам, по куче круглосуточных магазинов. Здесь магазин один. Работает от силы до одиннадцати вечера. Потом хоть вешайся. Если не успел купить всё, что нужно – терпи до завтра, или иди пешком восемь километров в одну сторону, восемь в другую, до посёлка Петровское.

Плеер кричал в уши о том, что мы все рано или поздно умрём. В этой глуши я думал, что уже умер. А ещё в этих краях было много змей. Идя по лесу, нужно было внимательно смотреть под ноги. После городской суеты, жизнь казалась сказкой, но не долго. Поехать работать вожатым в лагерь мне предложил Марк. Тем летом делать было действительно нечего. Я стажировался на продавца в крупной сети музыкальных магазинов. Иногда, когда я представлял, что мне придётся работать два через два, без отпуска и без радости год, два…. Короче, когда Марк спросил у меня:

-         Хочешь классно побухать на природе, да ещё за это будут платить деньги!?

Хотел ли я? Конечно, хотел. На тот момент у меня были только два желания: повеситься или свалить из города подальше. Вешаться как-то не эстетично, сваливать было некуда. Марк попал своим вопросом в самую точку и в самое подходящее время.

Мы шлялись по городу, собирали никому не нужные справки и готовились к отъезду. До этого опыта работы вожатыми у нас не было, но, наверное, это и не нужно. Опыт появится после трёх дней работы, всё остальное блаж.

Заехав пару раз в офис конторы, которая нас отправляла на педагогические подвиги, собрав рюкзаки, помечтав, на прощание, встретившись с друзьями, мы стояли теперь на пыльной обочине Приморского шоссе у станции метро «Озерки». Именно отсюда должны были отправиться автобусы с пионерами и нами. Белиберда творилась страшная, но, спустя часа три, автобусы всё-таки тронулись по направлению к лагерю.

Сказать, что работать в первые дни было сложно – не сказать ничего. Во-первых, всё это было в новинку, совершенно непривычно. Проблемы, обрушившиеся на нас, казались бредовыми, но их необходимо было решать. Лагерь напоминал скорее дурдом, чем детское оздоровительное учреждение. Меня отправили командовать самым младшим отрядом, Марка средними ребятами. Мне повезло с напарницами, Марку не очень. Хотелось свалить. Все были своими, мы нет.

-         Марк, я так не выдержу! Либо они, либо мы.

-         Ага…

Счастье находилось только в алкоголе после отбоя. Рождались планы завоевания лагеря. Решили мы следующее: что, либо мы докажем свои права, либо уедем нахуй. Получилось первое. Спустя буквально неделю мы были самыми известными и крутыми людьми лагеря, как среди вожатых, так и среди детей. Не обошлось и без конфликтов. Старшие отряды пришлось усмирить чуть ли не мордобоем, правда, мой хорошо подвешенный язык сделал своё дело. Когда тебя не ставят ни в грош, но ты можешь разрулить любую ситуацию без крови, уважение появляется незамедлительно. Особенно среди подростков, чуть младших тебя. Пара угроз, пара обещаний, перевод разговора, предложение дружбы…. Психология, короче, вот и всё. А потом ещё умение играть на гитаре, которое ценится среди всех туристов, вожатых, и прочих, прочих. Люди сразу заметили, что я не просто тупо бью по струнам, а всё-таки извлекаю из них довольно приличные мелодии, плюс врождённая артистичность, что у меня, что у Марка. Короче, для лагеря мы стали открытием всего лета. Если бы не алкоголь. Бухали все, но шишки сыпались в основном на нас. Да, и пошли все. Лагерь наша большая семья, мы бобры…. Бобры надо говорить бобрее! Девчонки со старших отрядов стонали при нашем появлении, парни злились, сжимали кулаки, но ещё раз участвовать в стычке явно боялись. На дискотеке мы занимали почётные места на подиуме. Колбасились, Марк показывал стриптиз. Ничего да, для детского лагеря. Позже, ночью, с вожатыми других отрядов, песни под гитару, море алкоголя. Кайф. До того момента, когда начинаешь понимать, что всё это не совсем правильно, что это не совсем для тебя, и не потому, что ты такой, а потому, что…. Съездите в лагерь, сами всё поймёте. А потом на вас ещё и накатят бочку все, кому не лень. И тогда станет та тоскливо, так погано, оттого, что эти люди улыбались тебе, в лицо говорили только хорошее, а за спиной…. Тфу, нахуй! Слов больше нет….

 

В мероприятия смены входят различные концерты, спортивные состязания и тому подобные вещи. На третий, или четвёртый день проходил концерт представления отрядов и вожатых. Готовиться я к нему не собирался. Экспромт всегда лучше заученной рутины. Импровизация по ходу. Что я мог предложить в качестве представления себя? Ясен, красен, рок-н-ролл! А, что же ещё? Вика, моя напарница, занималась подготовкой детей. Я репетировал песню. Потом забил, и решил спеть «Братишку» Пилота. То, что меня ещё все просто достану с этой песней в последствии, я не знал. Сценка была, что-то типа, выходят дети, выхожу я. Дети орут, и не хотят ложиться спать. Я пою им колыбельную. Вот и всё. Но, это же был рок-н-ролл!!! И он не мог не затронуть сердца людей. Зал замер, а потом взорвался. Это было началом триумфа в моей вожатской карьере. То, что триумф быстро кончится, я не сомневался, но стоя на сцене…. Да, плевал я тогда на всё.

После этого я мгновенно стал лучшим гитаристом и рок-н-ролльщиком лагеря. Ко мне приходили все. Кто-то просил сыграть на гитаре, кто-то спрашивал, есть ли у меня такая-то музыка, вдобавок девчонки со старших отрядов. В этом возрасте для них парень с гитарой – это что-то типа живая легенда. Ну, собственно, так было и у меня. А что я им мог сказать? Девушки, я всего лишь парень, который умеет играть на гитаре. А зачем? И так всё неплохо.

Я играл везде. На мероприятиях, на вечерних «свечках». «Свечка» - это когда пионеры садятся вокруг вожатого, задаётся тема, все искренне должны отвечать на вопросы, рассказывать о себе. Кому не интересно, тот может пойти заняться своими делами. Конечно, такая тема не может пройти без песни.

У себя в отряде я такого не проводил, слишком мелкие дети, зато у Марка в отряде всё это шло на ура. Вела «свечки» вожатая Наташа, широко известная под псевдонимом Плюха. То ли фамилия у неё Плюшко, то ли комплекция…. В общем, Плюха. За две предыдущие смены она уже порядком достала детей со своими песнями. Её коронным номером была «Девушка и граф» Короля и Шута. А тут я. Совершенно новый, непонятный человек, со своими взрослыми, и, зачастую, непонятными песнями. И это тоже был рок-н-ролл. По кайфу! И плевать, слушают тебя сто человек или десять….

Играл я и на ночных посиделках с водкой, пивом, вином и прочей фигнёй. Играл я для себя или для тех, кто просто просил. Это теперь понятно, что если бы я не играл, то сдох бы в первую неделю….

Потом всё это кончилось. Мы приехали в город, который обрушился на нас тонной проблем. Денег как не было, так и нет. На вожатскую зарплату мы купили по пачке сигарет и немного пива. Лето скоро кончалось….

Почему я так назвал эту главу? Потому, что лагерь – это маленький мир. А, почему, я её написал? А какая нахуй разница? Написал, и всё! Рок-н-ролл…. Всё нахуй!

 

 

Где-то между прошлым и настоящим.

Как-то раз меня попросили написать статью для одной университетской газеты. В принципе, мне было плевать, для чего писать статью, а тут вдобавок платили деньги. Не большие, но деньги. С финансами у меня в ту пору было туго, поэтому я согласился. Знакомый парень скинул мне по смс телефон некой Натальи. Решив, что утро вечера мудренее, я купил литра три пива, и поехал погулять по городу. Почему-то с пивом гуляется всегда интереснее, чем без него. Начало лета – это всегда ожидание праздника. Рождение новых идей. Зима воспринимается как что-то фантастическое. Снег, как что-то из детства.

Утро встретило меня ударом об пол. Я разлепил веки, и подумал о том, что неплохо бы было умереть. Потом, вспомнив, что нужно звонить Наталье, я пошёл в ванную приводить себя в порядок. Кофе противной чёрной жижей неохотно вползал в горло. Сигарета шипела и чем-то воняла. В карманах оставались какие-то мелкие деньги. К счастью….

Собравшись с мыслями, я всё-таки позвонил этой самой Наташе. Встретиться договорились у ботанического сада. Я долго соображал, как дотуда доехать, потом плюнул и забрался в маршрутку. Батарейки в плеере сдохли ещё позавчера. Водитель слушал какой-то бред. Рядом со мной сидел мужчина. Его перегар не мог забить пот женщины, которая сидела чуть впереди. Время я рассчитал так, что мог не торопиться. Пиво с утра покупать не хотелось. Я обошёлся лимонадом кола. Ледяной напиток на пару минут охлаждал тело, потом пить хотелось ещё больше. Маршрутка долго петляла по узким улочкам Петроградки, потом ей это надоело, и она повернула на Большой проспект. Пыль на улице лезла в глаза. Сигареты хотели кончиться, но я им это сделать не дал, купив новую пачку в подвальном магазине. Вышел, потом вернулся обратно, купил ещё жвачку и новую бутылочку колы. Через пятнадцать минут я был на месте, но Натальи там ещё не было. Посмотрев на южные ёлки через забор, дошёл до ларька. Пива хотелось страшно, но по понятным причинам пить его было нельзя. Телефон что-то пропищал. Я взял трубу в руки, но ответить не успел. Ко мне через дорогу шла высокая девушка. Её ноги были, чуть ли не в два раза длиннее туловища. Только этого мне не хватало. Она подошла, откинула со лба прядь чёрных, явно крашенных, волос, и спросила:

-         Вы, Василий?

-         Да, я. Наталья?

-         Да.

Она картинно подала руку. Время рыцарства прошло, поэтому, я её просто пожал. Рука была влажной, костлявой и холодной. Бля, прямо как моя, только у меня руки всегда сухие.

-         Куда пойдём?

-         Сейчас, тут рядом, на экскурсию по универу, а потом обговорим детали.

-         Ок.

Универ, действительно оказался рядом. Вообще-то это институт, но какая разница? Наташа была из тех девушек, которые говорят без умолку, но никогда по существу. Меня мало интересовали подробности года постройки того или иного корпуса, профессора, которые мучили бедных студентов, и в каком году здание посещал Ильич. Всё это можно было узнать из интернета. Мы попетляли по закоулкам территории, затем Наталья предложила пойти в кафе. Я сразу признался, что у меня мало денег. Наташа удивлённо подняла на меня глаза:

-         А аванс?

-         Что?

Я не понял. Какой аванс?

-         Аванс. Ну, тебе же нужно будет тратить какие-нибудь деньги при написании статьи?

-         Наверное….

Запотевшее пиво из холодильника, клуб «Молоко», например…. Как же, как же….

-         Пойдём.

Пройдя пару кварталов, девушка свернула в узкий переулок.

-         Тут хорошее кафе, и недорогое.

Вообще-то летом я предпочитаю сидеть на лавочках в сквериках, на худой конец, во двориках. Кафе представляло собой наскоро переделанное из совочной столовки помещение. На стенах висели абстрактные картины неизвестных художников.

-         Так, вот аванс. Извини, это треть от основной суммы.

Она протянула мне конверт. Вынимать деньги при девушке было неудобно, но, если она будет платить за меня…. Ну, по крайней мере, не при первой же встрече. Из конверта я вынул семьсот рублей. Что ж, неплохо. Наверное, нужно угостить девушку?

-         Наташа…. Э, можно вас так называть?

-         Да, конечно.

-         Хорошо. Так, вот, Наташа, вы что будете?

-         Давай на ты?

-         Давай. Так, что ты будешь?

-         Вообще-то…. Здесь есть туборг.

Глюки?

-         Ок.

Некрасивая барменша в грязном, порядком, застиранном фартуке, разлила пиво по бокалам. Интересно, если так начался день, не предвещавший ничего хорошего, то чем он может закончиться?

-         Шестьдесят рублей.

-         Чего?

-         Шестьдесят рублей. За пиво.

-         А фисташки есть?

-         Десять рублей.

-         Дайте четыре упаковки.

В кафе ещё явно не рухнул коммунизм. Кружка туборга тридцать рублей. Фентези.

Я расплатился. Наташа вытащила из сумки пачку длинных сигарет.

-         Давай к делу?

-         Давай выпьем!

Мы выпили за начало сотрудничества.

-         В общем, так. Скоро смотр городской комиссии.

-         Вам нужна статья, или реклама?

-         Нам нужно и то, и другое. Тебя рекомендовал Саша. Сказал, что ты очень хорошо поёшь и играешь на гитаре.

-         А причём тут статья?

-         Он сказал, что ты прислал ему на мыло статью про «Вечер песни».

-         А, ну, да….

Радио в кафе было, но в выключенном состоянии. Я извинился, подошёл к стойке.

-         У вас радио работает?

-         Да.

Интересно «Маяк» или ещё что похлеще?

-         Включите сто два и восемь.

В колонках зашипело, потом Натали Имбруглия запела что-то своим нежным голоском. Натали…. Наталья….

-         Так, вот, к концу месяца статья должна быть закончена. Я дам тебе несколько телефонов, по которым можно будет получить информацию. Сомневаюсь, что она тебе сильно поможет, но….

-         А не легче было нанять кого-то из своих?

-         Нет. Комиссия…. Короче, могут заподозрить в предвзятости, а нам нужна статья левого человека.

-         Ясно. За две недели думаю, что напишу.

-         Ну, ты там только не пиши про то, какой универ распрекрасный. Что-нибудь попроще. Минимум рекламы, минимум информации…. Ну, что я тебя учу? Сам, наверное, лучше меня знаешь.

Ага, конечно знаю. Ещё как. Только по жизни и занимаюсь тем, что пишу статьи. Мы допили пиво, обменялись телефонами. Что делать дальше я не знал. Деньги были, а вот кого-нибудь выцепить удастся вряд ли. А ещё я забыл спросить про размер статьи. Я, конечно, мог исписать листов десять, но зачем? Наметив некоторый план звонков, всё-таки решил, что саму статью буду писать в последний вечер, а то и ночь, перед сдачей.

Маршрутка застряла в многокилометровой пробке. Хотелось курить. Почему, когда выпьешь даже чуть-чуть пива, всегда нестерпимо хочется курить. Интересно, а почему я не взял с собой гитару? С кем бы встретиться? Пролистав записную книжку от начала до конца, не найдя ни одного номера по которому стоило позвонить, я вылез недалеко от метро «Спортивная». Можно было дойти пешком до Невского проспекта, можно было пошататься по Ваське. Но, что-то подсказывало, что ни там, ни там, делать нечего. Страшно, когда нет денег. Ещё страшнее, когда они есть, но нечем заняться, вернее не с кем. От нечего делать я проверил баланс счёта. Он меня не порадовал. Салона связи поблизости отыскать не удалось. Впрочем, ладно, всё равно звонить некому. На «Горьковской» я оказался в довольно уютной шаверме. Есть не хотелось, хотелось просто что-нибудь пожевать. И попить….

Часам к трём дня я обнаружил себя уже у пяти углов. Спустя ещё пол часа у Казанского собора. Здесь были знакомые лица. Лицам я предложил пива. Лица стали светиться ярче Солнца над головой. Пиво было мерзким, каким-то кислым. Несколько полутора литровых бутылок было выпито за пол часа, ещё несколько за другие пол часа. Потом кто-то купил портвейн. Я сходил себе за пивом. Угощать знакомых я больше не собирался, от этого они становились злее. Наплевав на всех них, я двинул к себе в район. Автобус долго пробивался сквозь центр города. Наконец, ощутив простор, яростно набрал скорость. Жара. Духота. Тёплый ветерок. Хочу купаться. Одному идти на пляж – это то же самое, как одному заниматься сексом. То, есть вы понимаете…. Однако, спустя часа полтора, волны обмелевшей речушки обнимали моё частями загорелое тело. На берегу народу было мало. Несколько бабушек с внуками, пару мужчин в возрасте и две девчонки-малолетки. Девчонки смотрели на меня любопытными взглядами, а когда я достал из рюкзака пиво, прикурил сигарету, их глаза засветились, словно электросварка. Одна не спеша подошла ко мне, попросила сигарету, заулыбалась, попросила вторую. Я поинтересовался, не купить ли им пачку. Она не поняла иронии, спросила:

-         А что, можно?

-         Неверное, нет.

-         А как тебя зовут?

-         А тебя?

-         Диана, а подругу Вика.

-         Очень приятно.

Подошла Вика. Видимо решила, что знакомство завязалось. Обоим было не больше пятнадцати. В том, как они курили, было что-то анекдотическое.

-         Хотите пива?

-         Да.

Я вытащил из рюкзака две банки. Они долго пытались их открыть, наконец, облившись пеной, у них это получилось.

-         Пойдем, искупаемся?!

Люблю купаться, но лезть в воду второй раз не люблю. Пропадает вся радость от купания.

-         Нет. Не хочу.

-         А как тебя зовут?

-         А какая вам разница?

-         А сколько тебе лет?

-         Всяко больше, чем вам.

-         Что ты такой грубый?

Девочки явно ещё не успели научиться заигрывать с противоположным полом. Их кокетство граничило с идиотизмом.

-         Зовут меня Василий, лет мне восемнадцать.

По-моему, они не поверили, но сделали вид, что всё нормально. А мне было просто наплевать.

-         А чем ты занимаешься по жизни?

О, Боже мой, светская беседа, блин.

-         Я маньяк-убийца, заманиваю маленьких девочек в лес, и жестоко убиваю!

-         А серьёзно?

-         Сейчас пишу статью в газету, а вообще я музыкант.

-         В группе играешь?

-         Последняя моя группа развалилась пол года назад.

-         Ищешь новую? Возьми нас!

-         Ага, на подтанцовку…. Боюсь, вам не понравится та музыка, которую я хотел бы играть.

-         А что ты слушаешь?

Может, мне ещё детсадовскую анкету предложите заполнить? И пожелание хозяйке оставить? Или это дело в пиве? Всё-таки неокрепший детский организм….

-         Панк, альтернативу, рок-н-ролл…. Дальше продолжать?

-         А, мы тоже любим рок.

Мне почему-то казалось, что рок для них заключается в группе Звери, Алле Пугачёвой…. Были у неё пара старых, почти, что роковых песен….

-         Какой?

И зачем я поинтересовался?

-         Разный…. Ну, Король и Шут, там….

-         Да, Король и Шут, конечно, круто….

За двадцать минут эти малолетки мне сильно надоели. Пора было валить. И подальше. Они пошли купаться. На одной из них был купальник, на второй трусы с дыркой. Что-то меня начало подташнивать. Я собрал вещи, и пошёл в сторону города, благо идти было недалеко. Хотелось, есть и спать, но я твёрдо решил поработать над статьёй. Домой идти не хотелось. Перекусив в грязной шаверме, и всё-таки выпив пива, я двинул в сторону маршрутки, идущей до центра города. Не доехав даже до Восстания, «Газель» плотно застряла в потоке машин. Телефон завибрировал в кармане.

-         Алло.

-         Привет! Узнал?

-         Нет.

-         Да, блин, это Наташа.

-         А, привет.

-         Слушай, тут интересная тема подвернулась. Через час встречаемся на Суворовском, отмазки не принимаются. На счёт денег не беспокойся. Я аккредитована, ты пройдёшь, как фотограф.

-         У меня фотика нет.

-         Да, какая разница. Подробности при встрече.

Староневский плавился. Даже вечером было нестерпимо жарко. Суворовский проспект находился неподалёку, что делать целый час я не знал, поэтому не нашёл ничего лучше, чем взять пива, чипсов. Дворик нашёлся быстро. Старушки, сидящие на соседней лавочке, косо посмотрели на меня, потом опять уткнулись в свои шпионские разговоры. Солнце заползло за дом, стало прохладнее. Мимо пробегали дети, один раз прошёл бомж, посмотрел на мою бутылку, ушёл. Видимо, решил, что в ближайшем пухто добра больше. Бог в помощь. Надо бы купить батарейки. Чем плохи аккумуляторы, тем, что сев, энергии больше не дадут. Батарейки можно погреть зажигалкой. Пол часа работы обеспечено, если не потекут. Искать магазин, в котором продаются эти самые батарейки, не хотелось. Не знаю, зачем я согласился пойти на какую-то там тему. Наверное, оттого, что делать было совершенно нечего, да ещё на счёт денег беспокоится, не стоило. Ко мне подошли двое.

-         С-слышь, браток, пятью рублями не выручишь?

-         Нет.

-         А ч-чё, браток? С-слышь, Косой, а он нас совсем не уважает.

-         У меня просто нет денег.

Деньги были, но в слишком  малом количестве.

-         С-слышь, ну, бля, тебе жалко, что ли?

-         Нет, просто у меня действительно трудно с деньгами.

-         А с-сам, с-сидишь, пиво пьёшь!

-         Слышь, барыга, мы тебя русским языком предупреждаем! Давай бабло сюда.

-         И т-телефон!

Бабушки на соседней скамейке притихли. Такой поворот событий меня не радовал. Получать по морде не хотелось. Драться с двумя отморозками тоже. К тому же расклад был явно не в мою пользу. Бежать бессмысленно, но ещё бессмысленнее было расставаться с последними деньгами и телефоном.

-         С-слышь, чмо, давай быстрее, бля!

Я посмотрел под ноги. Там стояла почти пустая бутылка. Взять, разбить о скамейку? Дать по башке? Может лучше дать себе по башке?

А потом я перестал понимать вообще что-либо. Один из отморозков упал. Второй развернулся и достал из кармана заточенные ножницы.

-         Ыыый, сука!

Схватив бутылку, я ударил придурка по голове с прыжка. Промахнулся. Бутылка попала парню по ключице. Тоже неприятно.

-         Ах, блядь, скотина!!!

Он повернулся ко мне, одной рукой держась за плечо, в другой сжимая заточку.

-         Щас тя хуячить буду, бля….

Он видимо позабыл, что за его спиной стоял какой-то парень, так легко выключив его же приятеля. Заточка выпала из рук, парень упал лицом на скамейку. Похоже сломал себе нос.

-         Ти что стаиш? Побегали!

Я побежал за парнем через какие-то арки и дворики, в итоге мы с ним оказались на Суворовском.

-         Спасибо!

-         Да не за что!

Парень смешно говорил по-русски, чеканил каждое слово. То ли финн, то ли эстонец.

-         Василий.

Я протянул ему руку.

-         Фин-ник!

-         Чего?

-         Меня так называют здесь.

Я невольно заржал.

-         Ты не понял, это так всех финнов у нас называют.

-         А, я думал, что так по-русски моё имя. Меня зовут Пол. Я наполовину американец, наполовину финн. Это какая улица?

Всё-таки Пол был немного туповат, хотя, наверное, для нас все иностранцы немного туповаты. Интересно, а наоборот бывает? Что они-то думают о нас?

-         Суворовский проспект. Кстати Пол – это по-русски тоже кое-чего значит.

-         О, мне как раз нужно на угол Невского и Суворовского. А что значит?

-         А ты хорошо разговариваешь по-русски.

-         Спасибо, я учусь здесь уже четвёртый год. До этого учился в Финляндии, учил там русский.

Мы прошли метров двести и остановились на углу с Невским.

-         А как тебя занесло в тот дворик?

-         В кафе с подругой выпили пива, потом она ушла по делам, назначила встречу тут. Я спросил у прохожих, где Суворовский.

-         Понятно. Ещё раз спасибо. А что вписался?

-         Что?

-         Ну, влез в разборку.

-         Не знаю, не люблю таких, как эти двое. Козлы. Правильно по-русски?

-         Да, очень правильно.

Стоять и ждать надоело. Мы оба ждали девушек. Интересно, а кого ждёт он?

-         Как зовут девушку, которую ты ждёшь?

-         Наташа.

-         Круто!

-         Что круто?

-         Похоже, что мы ждём одного и того же человека.

-         Действительно круто.

Нормальным парнем был этот финно-американец Пол. Я бы с ним с удовольствием нажрался.

-         Ты так и не сказал, что значит по-русски Пол.

-         Ну, как бы это объяснить…. Вот в помещении есть пол.

-         А, понял, как-то сразу не врубился.

-         Ещё есть пол женский, есть мужской.

Финн заржал.

-         Забавно. Мне очень нравится русский язык. Но на нём думать тяжело. У вас очень много значений у слова.

-         У англичан больше.

-         Нет, тут другое.

-         А что тебе ещё нравиться у русских?

-         Пиво, водка, девушки, но больше всего я люблю русскую музыку!

Я понял, что знакомство очень удачное, больше того, в этот вечер я полностью разделял интересы Пола.

-         Какую музыку?

-         Русский панк, русскую альтернативу. Сегодня мы собираемся с Наташей в ваш лучший клуб «Молоко»!

-         Пол, тебе повезло!

Мне, похоже, повезло ещё больше. Сегодня в «Молоке» концерт, на который билеты достать было делом трудным. Вообще-то в этом клубе билеты покупаются прямо при входе, но это был совсем другой концерт.

-         Слушай, может по пиву, за знакомство!

-         Давай. Наташа обещала прийти к половине восьмого, а сейчас только семь.

Кафешка нашлась быстро. Пол категорически заявил, что платит именно он, жесты доброй воли не принимаются. Я подумал, что это к лучшему, но всё равно.… После пары стандартных тостов Пол спросил:

-         А ты чем занимаешься?

-         Вообще-то я музыкант, но сейчас подрабатываю журналистом.

-         Круто! И о чём пишешь?

-         Сейчас про один университет, потом, думаю, что буду писать о музыке. А ты?

-         Я учусь на юриста. Вчера сдал последний экзамен, теперь отдыхаю.

-         Домой собираешься?

-         Нет, что там сейчас у нас делать? Вот зимой, да! А сейчас?

-         А родители?

-         Уехали год назад в Штаты.

-         Тебя не взяли?

-         Сам не поехал. Что там делать? Меня всегда тянуло сюда. Знаешь, я часто катался в Выборг, там много клубов, много интересной музыки. Ваша страна поднялась на европейский уровень в музыке, может даже выше.

-         А что ты там слушал?

-         ПТВП.

-         ПТВП?

-         Ну, да, и ещё много групп. Выборгские панки после концерта подарили мне диск с записями ПТВП и Химеры.

-         Что?? Ты слушаешь Химеру?

-         Да, по-моему, это очень интересная группа. Я переписал диск несколько раз и отдал своим друзьям. Теперь они тоже слушают вашу музыку. Я бы очень хотел попасть на концерт Химеры….

Это было очень странно. Финн, который прётся по нашей музыке…. А почему бы и нет?

-         Эдик Старков, вокалист и гитарист Химеры трагически погиб.

Мне не хотелось рассказывать историю Химеры в деталях.

-         Как жаль. Это очень хорошая группа.

-         Ты прав. А слышал Психею?

-         Психею? Нет, но мне рассказывали, что это очень хорошая группа, что больше в мире, как они, никто не играет.

-         Скорее всего. Ещё у нас есть очень интересные группы, такие, как Jane Air, Amatory, Джан Ку, Tequila Jazz, и ещё много разных. В основном, конечно, наши группы полный отстой, но бывает, что попадаются очень хорошие.

-         Россия полярная страна. У вас либо хорошо, либо плохо.

-         Ты прав, у нас или всё вообще круто, или полный пиздец!

Я посмотрел на часы. До встречи с Наташей оставались минуты.

-         Не опоздаем?

-         Думаю, что когда она приедет, то позвонит.

-         Василий, послушай, а как ты….

-         Ты, можешь называть меня Вася.

-         Нет, Василий, мне как-то больше нравится.

Раздался телефонный звонок. Пол вытащил из кармана навороченную трубку.

-         Да, дорогая, мы рядом, в кафе. С Василием. Уже успели познакомиться. Сейчас придём.

У меня кружка была почти пуста, у Пола почти полная. Он допил её в три глотка. Моё уважение крепло с каждой минутой.

Наташа успела переодеться. Вместо туфлей, юбки и блузки, на ней были надеты кроссовки, джинсы и голубая прикольная кофта с намалёванной смешной рожицей. Not Dead, что ли? Я прикурил сигарету. Финн в подробностях рассказал о нашем знакомстве.

-         Ну, вы даёте! Ладно, пойдемте, концерт через пол часа, нужно ещё договориться с охраной.

Мне в руки лёг фотоаппарат. Интересно, мне на самом деле придётся снимать группы, или как?

Охрана нас пропустила без проблем. Даже Пол прошёл бесплатно, с нами за компанию. Мы сели в баре клуба. Народу было много, но свободный столик всё-таки нашёлся.

-         В общем, Вась, слушай. Это халтура. Мне её подкинул знакомый. Ты снимаешь, потом пишешь статью про всё это, я отдаю материал. Знакомый подписывает его своим именем, а мы получаем половину денег. То, что ты делаешь основную работу, то тебе две трети, мне одну, за предоставление работы.

-         А твой приятель не охуел?

-         Да, нет. Ты прикинь, смогли бы мы попасть на этот концерт просто так?

Весь лоск и гламур слетел с Натальи за считанные секунды. Даже не верилось в то, что с этой девушкой я общался сегодня утром. Это была явно какая-то другая девушка.

-         Вот держи, это твоя доля.

Наташа отсчитала деньги, протянула их мне. Я на автомате пересчитал. Получалось неплохо, но Пол всё равно заявил, что платит он. Никто был не против.

-         Когда надо сдать материал?

-         К выходным, а лучше к пятнице. Страницу печатного текста, пару-тройку хороших фото.

-         Ок. Думаю, что успею.

-         Ты звонил кому-нибудь по поводу универа?

-         Ещё нет.

-         И правильно, лишняя трата времени.

Мы выпили по пиву, потом по второму. Концерт задерживался. Людей в клуб набилось уже чересчур. На улице разместились те, кто не смог попасть на концерт. Пиво дало о себе знать, я извинился и пошёл в сторону туалета. Это было бесполезным занятием. Очередь растянулась явно часа на два. По опыту предыдущих концертов, я просто подошёл к охране, они поставили мне на руку печать, потом я добежал до ближайшей арки, справил нужду и вернулся в клуб. Наташи и Пола в баре уже не было. Я протиснулся в зал, и сразу обнаружил их у пульта звукорежиссёра. Пол протянул мне стакан с пивом.

-         Пол, а как тебе песня ПТВП «Жирного убью»?

-         Забавно, но я ведь не жирный!

Наташа что-то шептала на ухо Полу. Потом они стали долго целоваться. Начался концерт.

Первая группа меня не впечатлила, но фотоаппаратом я всё-таки их щёлкнул. Надо же как-то отрабатывать зарплату. Потом появились более знакомые лица. Фотографировать было тяжело, толпа прыгала и толкалась. Пол иногда ходил до бара, возвращался оттуда с кружками пива. К середине концерта глаза расфокусировались. Какие же будут снимки? Типа того: а вот то белое пятно – это гитарист, а вот это – барабанщик.

Главная команда того вечера выходила последней. Большинство ждали, наверное, только её. К этому моменту я соображал уже не важно, поэтому прорвался в туалет к раковине. Вода охлаждала голову почему-то только снаружи. Внутри оставался туман. Пофотографировав ещё немного, я предложил двинуть куда-нибудь. Пол предложил поехать к нему на съёмную квартиру. Наташа на свою. А мне было наплевать, куда ехать. И всё-таки мы поехали к Наташе. По пути закупились алкоголем и едой.

Квартира Натальи была огромной, и располагалась недалеко от станции метро «Владимирская». Девушка кому-то позвонила, и уже через пол часа в квартиру набилось человек десять. В основном девушек. Парни были какими-то прыщавыми, нелепыми, а может просто трезвыми. Как там кого звали, я не вспомнил бы и под пытками. Пол и Наташа слились в спальню. Спальня располагалась рядом с туалетом, поэтому их радостные вопли мог слышать каждый ходивший до ветру. Кто-то включил какую-то колбасню. По-моему, это был кто-то из парней. Послышались недовольные вопли. Потом звук разбитого стекла. Когда я вошёл в кухню, то увидел разбитое лицо одного из парней. Второй быстро засобирался, взял под мышку своего товарища и отбыл вон. Из мужского населения планеты в квартире остался только я и Пол. Полу было не до всего этого. Вопли стали слышны даже на кухне. Одна из девушек включила радио. Я налил всем по сто водки. Все выпили. Потом ещё раз, и ещё. Потом меня пригласили потанцевать. Я отказался и налил все ещё. Через пол часа на кухне появилась лохматая голова Натальи. Оценив разбитую посуду, она молча взяла веник и всё подмела. У меня началась паранойя от выпитого, всё бесило.

-         Тебя как зовут?

Неужели, со мной кто-то решился заговорить?

-         Василий.

-         А, а меня Катя.

-         Очень приятно.

-         Хочешь гашиша?

Замечательный расклад, просто супер. Хотя, почему бы и нет?

-         Хочу.

-         Пойдём в ванную.

Мы зашли в ванную. Интересно, кто у Натальи родители? Олигархи? Ванная комната была огромна, как взлётная полоса для «боинга». Джакузи…. Пиздец какой-то!

-         Блин, забыли бутылку….

-         Забей.

Я взял какой-то шампунь, вылил его в раковину, ополоснул, как следует сосуд.

-         Пойдёт?

-         Нормально.

Катя ловко разделила камень на плюшки. Не очень люблю гашиш, но бухать больше не хотелось. Мы позатягивались из бутылки. Гашиш был хороший.

-         Знаешь анекдот про Гашиша Марихуановича?

-         Нет, знаю про Гашишу Марихуановну!

Приход оказался сильным. Мы ржали до коликов. Катя почему-то по-английски предложила заняться сексом. Я ответил, что не могу лишить чести девушку на первом свидании. Он засмеялась ещё громче, сходила на кухню и принесла пива. Потом мы ещё раз покурили гашиш. А потом Катя легла на пол, и стала стягивать с себя одежду. Но, наполовину раздевшись, уснула. Слава Богу, подумал я, и пошёл обратно на кухню. Заниматься сексом с первой встречной…. Ну, уж нет. Не подумайте, я, конечно, могу, но есть такое понятие, как нормы внутренней морали.  

На кухне уже все знали, что я музыкант, и начинающий журналист. Просто папараци, блядь! Начали просить что-нибудь спеть. Я спел. Почему бы и нет?

Потом появился Пол. Он взял Наташу на руки и унёс в спальню, через минуту вернулся. Я налил ему пол стакана водки, смешал с пивом, сделал и себе такой коктейль. Мы выпили, Пол ушёл предаваться плотским утехам. Мне стало скучно. Я ушёл проведать Катю, но в ванной, кроме лужи рвоты, не было никого. Куда ушла Катя неизвестно. Мне как-то сразу захотелось уйти, потому, что я внезапно понял, что здесь я лишний.

Транспорт начинает ходить около шести утра. На часах была всего половина четвёртого. От «Владимирской» до моего дома пешком идти где-то часа полтора, но есть одна проблема. Петербург стоит на реке Неве. Понятно? Кому нет – поясняю: летняя навигация…. Разводка мостов…. До половины шестого перебраться на другой берег практически невозможно. Выйдя на Невский, я поднял руку. Сразу же подъехал потрёпанный «Москвич». За рулём сидел уже немолодой, но очень аккуратный мужчина. Когда я назвал ему цену, он заулыбался и предложил садиться. В приёмнике играла старая, но приятная рок-музыка, то ли «Август», то ли ещё какая, но явно годов семидесятых-восьмидесятых. Я достал сигареты, мужчина кивнул, что курить можно. Невский мы проскочили минут за пять, всё-таки ночь. Днём, к примеру через весь Невский тащиться часа полтора, не меньше. А вот мост Александра Невского был всё ещё разведён. Я спросил, можно ли мне дойти до магазина, водитель ответил, что конечно можно. На меня из ларька выглядывали два синяка, среди которых можно было с большим трудом различить глаза. Купив бутылку колы, пива уже не хотелось, я вернулся к машине. Вообще-то я не ожидал увидеть водителя на месте, ибо деньги были заплачены сразу, а ждать развода моста…. Но, всё было в полном порядке.

-         Ты чем по жизни занимаешься?

Интересно, это самый популярный вопрос за этот день и ночь?

-         Вообще-то я музыкант, но сейчас подрабатываю журналистом….

-         А, мой сын тоже был музыкантом….

Какая-то неприязнь проскочила на лице мужчины.

-         Почему был?

-         Так, это…. Они же все пьют поначалу. Потом наркотики употреблять начинают.

Расхожее мнение, однако…. Вообще-то всё не совсем так. Вернее совсем не так.

-         И что с ним случилось?

-         С кем?

-         С сыном вашим.

-         Да, ничего…. Сначала в больнице лежал…. Долго. Потом домой перевели. Так он, сука, всё из дому вынес, мать избил. То же в больнице долго лежала. Потом исчез куда-то. Потом появился, стал жить у нас на площадке у мусоропровода. А потом помер. И жена померла….

Мне сразу захотелось провалиться сквозь землю. Хотелось убежать из этой машины, гораздо дальше, чем из той квартиры…..

-         Не выдержала смерти сына. А какой он ей сын? И мне какой? Знаешь, музыкант, валика ты нахуй отсюда! Все вы уроды какие-то!

И я повалил. С облегчённой душой и мыслью, на счёт «почему же уроды?». До открытия метрополитена оставались считанные минуты. Мост развели. Сидя на набережной с алкоголем в руке, часто ловишь себя на разных суицидальных мыслях. А вообще статью надо бы написать. Интересно, как, если фотоаппарат остался у Наташи на квартире, а возвращаться я туда не хочу, и не буду. Даже, если там симпатичный малый Пол, много алкоголя и денег. Зачем мне это всё? Зачем мне эти статьи. Не хочу я больше ничего делать для… Для чего?

Первым делом я дождался десяти утра. Дождался того момента, когда открывают первые салоны связи. Сим-карта с новым номером, вот и всё, чтобы из твоей жизни исчезли все малознакомые люди. Вот, и всё. Да, надо бы ещё мыло удалить, чтобы не донимали письмами на электронную почту. Ведь никто меня больше не увидит…. В смысле, из тех, кого не хочу видеть я. Вот, и всё.

 

За пол года до этого.

Холода наступили незаметно. Вернее было так, а стало холодно. То утро, как всегда не отличалось от утра перед концертом. Вечер обещал быть взрывом. Точка превратилась в окончательный рубеж. Последняя репетиция перед концертом – это что-то непередаваемое по ощущениям, а на самом деле – просто обычная репетиция. Все собрались ровно в назначенное время. Все купили немного алкоголя. Так, для души. Потом на точке появились музыканты из Бригадного Подряда. Мы сложили инструменты, Жека, Вадик и Кот разъехались по делам, а я и Локи засели в подсобке. Он ещё не знал, что мы все решили, что концерт в «Орландине» станет для него последним в составе Десяти Шагов.  Пришли девчонки и принесли пиво. Я же не виноват, что пива оказалось слишком много. Не знаю, может, моё опьянение добавлялось тем, что я ничего не ел за этот день? Как знать…. Локи листал журналы с голыми тётками, я пил, Конвисер прикалывался над девчонками, они прикалывались над ним. Потом появился Толик, затем остальной состав группы Odium. Время подходило к моменту выезда. Нервяк заползал в каждую клеточку организма. Хотелось сбежать. Наверное, ни до, ни после я не испытывал такого напряжения. Потом мы всей толпой вылезли на улицу, и двинули к метро. Милиционеры на входе как-то косо посмотрели на нашу процессию, но решительные действия предпринимать не стали. Спустившись вниз, я достал из рюкзака банку ягуара.

-         Вась, слушай, я боюсь, я жутко боюсь….

-         Да, не парься ты, Толик, всё будет ок! Там такой ковролин на сцене, супер! Релаксат, короче!

Электричка ползла по тоннелю очень медленно, по крайней мере, так казалось. Перед концертом у меня была проблема. Мне очень нужен был всё тот же пресловутый delay. Я пытался найти его почти неделю, но безрезультатно. Толик предложил воспользоваться процессором Zoom. Не люблю синтетику, к тому же управление, опять же, не удобное. Но, делать было нечего, и я согласился на процессор. Ближе к «Петроградской» в вагон стали заходить музыканты, люди в альтернативных шмотках.

Мы вылезли из метро, встретили ребят и пошли в магазин, ведь музыкантов не шмонают на входе в клуб. Алкоголя закупили много, даже слишком. Мандраж зашкаливал, я пытался снять его алкоголем. Есть у меня одна проблема – чем больше в теле алкоголя, тем хуже слушаются руки, но самое главное, я начинаю забывать отрывки песен. Мы вошли, охранник сразу спросил у меня, кто вписан и состав группы. В ту ночь мы провели человек пятнадцать абсолютно левых людей.

-         Состав!

-         Василий, Евгений, Вадим, Владимир….ээээ….Бля… Как же блин его зовут!?

-         Что, состав своей группы не знаешь?

-         Арсений, точно….

-         Он кто?

-         Вокалист.

-         Ну, я посмотрю, какой он там вокалист….

-         Да, мы его зовём Локи…. По имени не называем, вот я и забыл.

Затем, нас не пускали в гримёрку. Я стал орать на охранника, что мы выступаем вторыми, и нужно отстроить инструменты, да, и вообще, подготовиться. Появился Зверёк, который беспрепятственно провёл нас в гримёрку.

-         Охрана вообще охуела!

Констатация факта. В клубах редко встречаются нормальные охранники.

Кстати, фест этот посвящался дню рождения Зверька и Джейсона. Фест так и назывался «Zverek & Jason Night». Зверёк играет в группе Scar DM, Джейсон в Inflict. Это хедлайнеры, а мы так, разогрев.

-         Короче, перед вами будут Not to Day. Вы вторые. Сколько у вас программа?

-         Минут тридцать отыграем, плюс минут десять на настройку. Нормально?

-         Да, вполне, давайте, зажгите там, мы играем после вас!

В гримёрке Локи заливался энергетиком. Я тоже хотел глотнуть, но почему-то выпил пива с гитаристом Infected.

Концерт начался, но как-то вяло. Not to Day как-то вяло отыгрывали свой сет. Ко мне подошёл какой-то парень.

-         Слышь, а ты гитарист у Кота?

-         Я гитарист у себя.

-         И что, пиздато играешь?

-         Слушай, ты не мог бы свалить? Давай после поговорим, если тебе так хочется.

-         Не, ну пиздато играешь или как?

Я не хотел разговаривать. На концертах я впадаю в апатию ко всему происходящему, кроме самого выступления.

На сцене объявили последнюю песню. Всё, все пути к отступлению отрезаны, нужно выходить и делать своё дело до конца, несмотря ни на что. Я намотал провода на руки, взял гитару. Десять Шагов Тишины….

Мы вышли. То количество народа, которое было в зале, меня просто поразило. Человек сто, не меньше. Сто человек абсолютно не знакомых мне людей. Сто человек, которые одобрительно кричат в наш адрес. Вадик вешал железо, но уже убедительно, не спеша, не то, что в первый раз здесь же. Коту помогал техник. Я ждал, пока по трансляции попросят дать гитару. Жека и Локи поздравляли Зверька и Джейсона с днём рождения. А потом я просто стал играть тему intro. И началось. Тот слем в зале я буду помнить ещё долго. То, что творилось, превзошло все ожидания. Второй песней был «Черновик», и вот тут уже начались проблемы. На середине второго куплета у меня вырубилась гитара. Я не понял почему, стал проверять провода, примочки, гитарный кабинет. Блин, а всё так хорошо начиналось. Спустя минуту я всё-таки завёл гитару, и мы продолжили. Но, что-то как бы сломалось. Нет, в зале всё так же веселилась публика, мы играли вроде бы от души, но, что-то было не так. Какая-то неуловимая деталь. Вдобавок я запутался в процессоре окончательно, я просто не понимал в какую сторону мне крутить эффекты. На одной из песен Вадик сильно разогнался, и следующую тему мы отыграли слишком быстро. Выебон Локи достиг апогея. Ощущение было такое, что выступают Локи и группа Десять Шагов Тишины. Арсений в перерыве между песнями подошёл ко мне.

-         Ты после концерта пизды получишь!

-         За что?

-         За то, что ты так поставил песни, за то, что Вадик разогнался.

Ну, не понимал Локи, что такие слова во время выступления говорить просто нельзя. Я доигрывал последнюю песню уже не колбасясь, не прыгая. Хотелось просто взять, и уйти со сцены. Я стоял и думал, а потом в голове у меня что-то щёлкнуло. Гитара взлетела в воздух и рухнула на сцену, но этого я уже не видел, я ушёл в гримёрку. Народ в зале одобрительно заорал, возможно, им хотелось, чтобы я вернулся, и расколошматил гитару в хлам. И я вернулся, но просто забрал гитару, и ушёл. Меня бросились поздравлять Infected, Зверёк, какие-то люди…. Я был расстроен в мясо. Появился Локи.

-         Ты, что себе, сука позволяешь? Ты совсем охренел мне такие предьявы кидать на сцене? Совсем зарылся урод?

-         Вася, что такого? Ты сам виноват!

-         Ты, что урод, совсем охерел?

Появились остальные. На Локи стал наезжать и Вадик. А потом все остальные. Появился тот человек, который мне задавал вопросы перед выходом на сцену. Я зверел. Залпом, выпив бутылку пива, я вышел из гримёрки, и направился к бару. Там меня спешили все поздравить, затем успокоить, затем я продолжил орать на Локи, мы, чуть было, не подрались, потом до меня опять докопался тот парень. Оказалось, что его зовут Митяй, и что он играет в группе Эдельвейс. Я посылал его в такие дали, орал на него, что он урод, чтобы он куда-нибудь ушёл или, по крайней мере, засунул себе в язык в жопу. На меня наехал Кот. Я выпил бутылку коньяка, запил её литром пива, и упал мордой в стол.

К сожалению, я не видел многого из того концерта. Меня разбудили уже утром, когда охрана начала выгонять всех на улицу. Наверное, это было к лучшему. Мне рассказали, что в ту ночь была драка в зале, и разнимала её не охрана, а Игорёк. Так же удалось узнать из рассказов, что Odium не хотели выпускать на сцену, но потом, всё-таки, пустили. Мы поплелись домой. На душе было, если сказать, что очень погано – ничего не сказать. Мы завалились спать. Я понимал, что что-то переломилось, что теперь будет всё по-другому. Я был прав. Я был настолько прав, что даже себе не верил…. А вообще, пошло всё в жопу!   

         

 

 

За пол года до этого.

После второй «Орландины» мы первым делом таки послали Локи. Он не возражал, напротив, сказал, что хотел уйти сам. Скатертью дорога. Ещё я узнал, что этот мудак Митяй друг Кота. Кот долго мандел на меня, чтобы я извинился перед ним. Мне незачем было извиняться, мои знакомые без предвзятости говорят, что прав был я. С Котом понимание исчезло. Мы ругались, орали друг на друга. Я хотел, чтобы Жека встал обратно на бас, но Жека отнекивался. Вадик предлагал найти нового басиста. Но дошло до того, что я заявил о необходимости второго гитариста. Репетиции теперь проходили как-то однообразно. Иногда мы пили, хотя гораздо чаще играли по кругу программу. На учёбу мы с Жекой забивали полностью. Потом нас за это и числанули. Сказать, что мы расстроились? А зачем? Мы наоборот обрадовались. Теперь можно было спокойно играть музыку, не отвлекаясь ни на что. А потом Вова объявил о том, что хочет устроить второй «НеFормат» фестиваль. Это нас на время примирило. Мы ездили по клубам, звонили группам, прослушивали их. Наверное, в этот момент и родилась, так называемая «НеFормат» family. В неё вошли Odium, Ammo Waves, Infected и Десять Шагов Тишины. Кот ещё хотел пригласить в семью Электрический Дождь, но его вежливо не поняли. Так выпало, что местом проведения фестиваля стал клуб «Арктика». Аренда клуба на вечер стоила довольно больших денег и кучу убитого времени. Я сразу сказал Вове, что мы не окупим концерт.

-         Да, брось, если придёт хотя бы сто двадцать человек, то окупим!

Мне бы его оптимизм. Вообще фест должен был быть, что надо. Группы подобрались неплохие. То, что будут участвовать Десять Шагов, Odium, Infected было понятно. Остальных мы пригласили как-то случайно. Console и Inflict Кот пригласил сам, на приглашение Renascence настоял я, the Щи попали на прослушивание, вдобавок, пришли рэпп-коровцы СМИ.

Мы начали работать очень активно. Всем хотелось побыстрее забыть кошмар предыдущего концерта. На точке теперь мы бывали всего два раза в неделю, однако репетиции проходили на очень высоком уровне. Песни шлифовались поголовно. Там, где были слабые места, мы делали сильнее, но чего-то не хватало. Становилось понятно, что без второго гитариста дело не пойдёт. Не будет той мощи, которой мы все пытались добиться. Мы начали терроризировать интернет, знакомых. Дело дошло до того, что Толик предложил попробовать их бывшего гитариста Пашу. Знакомство состоялось в тот же вечер. Единственным но, в этой ситуации, была Пашина застенчивость. Он стремался, что ли…. Короче, ещё до прослушивания мы поняли – Паша отпадает. На сеть тоже надежды были слабые, но случилось чудо. Кот спас жизнь группы. На одной из репетиций он заявил, что нашёл таки гитариста….

-         Где?

-         В интернете.

Я был немного против интернетовских знакомств, но поделать ничего не мог, потому, что больше всех, наверное, ощущал нехватку второго гитариста.

В день прослушивания пришёл Паша, а Кот привёл Илью. Илья не стремался, а, наоборот, вёл себя довольно раскованно и не нагло. После пары сыгранных нами песен стало ясно – Илья тот самый гитарист. Не больше, не меньше. Именно то, что надо.

Паша отвёл меня в сторону.

-         Знаешь, я, наверное, не буду пробовать…. Не умею импровизировать….

-         А, ну, ладно….

Так Илья и стал гитаристом Десяти Шагов Тишины. Спустя несколько репетиций, он предложил довольно интересную тему для новой песни. Тема сработала. Свет увидела новая песня «Ответь мне». Не знаю, но почему-то эта песня стала всеобще любимой. Все друзья и знакомые заходя на точку, просили – «Чуваки, сыграйте «Ответь мне!»

И мы играли. Что потом творилось на концерте под эту песню описать сложно. Вообще «Арктика» стала для нас открытием. Мы, как бы, чувствовали, что именно там наступит наш звёздный час. Именно в тот день, и именно в том клубе. Почему? Почему мы так все думали? Ответа уже не найти.

Кстати ещё в «Арктике» планировалось выступление «Своей Жизни», но по непонятным причинам группа развалилась, и как я уже говорил – зря. Но дело-то было не в этом. За неделю до выхода на сцену мы стали работать над построением плэй-листа. Хотелось выстроить песни так, чтобы общее впечатление превзошло все ожидания. Несколько вариантов списка, отсеивание каких-либо не нравившихся песен. Подгонка до идеала по смысловой нагрузке. Затем футболки. Вообще, это был смех. Штук восемь футболок принёс Вадик. Жека и Рита вырезали трафарет из картона, затем щедро нанесли краску из баллончика. Посмотрев на дело рук своих, никто не обрадовался, и в итоге в такой футболке на сцену вышел один я. Мотивировал я это следующим образом:

-         Если на футболке написано Десять Шагов Тишины – мне плевать, красивая она, или нет! Я всё равно выйду в этой футболке.

-         Блин, ну это же убожество!

-         Мне плевать! Вас я их одевать не заставляю. Как хотите!

Не знаю, чем были вызваны такие убеждения. Сейчас вспоминать об этом смешно. Вообще-то я как-то купил себе чёрную кофту с белой надписью на груди…. Специально для выступлений. Зачем в «Арктике» мне приспичило одеть футболку? Да, наплевать, на самом деле, ведь это самое дело совсем в другом.

Начало концерта было запланировано на шесть вечера семнадцатого декабря в воскресенье. Не очень удобный день для концерта, но выхода у нас не было. Саунд чек планировался на три часа дня, но директор клуба сообщил, что приезжать можно даже с утра. Спешить никто не стал. Охраны на входе не было, поэтому музыканты и друзья, которые пришли раньше, проносили алкоголь в огромных количествах. Я сразу же стал пить пиво, хотя и обещал, что до выступления пить не буду. Потом ещё. Потом всё-таки начался саунд чек. Мы вышли, как-то лажовенько отыграли «Над самим собой».

Ещё на этом концерте было одно знаменательное событие. Мы решили записать DVD. Для этого был приглашён наш оператор Тёма, он же Hitman. Тёма покрутился на сцене во время чека, посмотрел выгодные места, и стал прикалываться с камерой, задавая нам всякие вопросы.

Народ прибывал неохотно. К половине шестого в зале было от силы человек сорок, но мы надеялись, что основная масса прибудет чуть позже. Музыканты шлялись по клубу, заходили в бары, а их в «Арктике» штуки три, не меньше, в гримёрку, в общем, веселились. Ко мне приставали различные товарищи и долго надоедали тупыми вопросами, типа: «А что вы сегодня будете играть?», «А споёте вы вот это, а вот это, а вот это споёте? Нет?! Ну, спойте!», «А вас будут снимать? Да! Ой, как хорошо»….

Меня всё достало, и я пошёл в гримёрку навести алкогольный макияж на тело. Первым делом я заметил Жеку и Вадика. Они что-то пили. По запаху это был джин тоник. Я открыл одну из многочисленных банок пива. Попил, покурил, потом пошёл на вход, где стоял Горшок, Кот и остальная тусовка. Публика прибывала пачками, по три-пять человек. Так же приходили люди, которых я попросту не ожидал увидеть.

Первыми в тот вечер выступали ребята из группы Мама. Глянув на часы, я нашёл Игоря, и объявил пятиминутную готовность. Самым приколом для Игоря в тот вечер стал приход родителей на выступление сына. Как Игорёк будет орать: «Блядь, опять говно любовь» или «Не кончишь, сука, тогда умри!» - я не понимал. Игорь немного нервничал, но ответил что-то на счёт:

-         Да, я их предупредил, в общем-то, так что…. Да, они и я – люди взрослые, думаю поймут. К тому же есть реальная жизнь, а есть музыка.

Я не понимал тех людей, которые проводят грань между жизнью и музыкой, сам я жил исключительно вторым. Но, Игорь – это Игорь. Игорь и группа Мама – это что-то совсем другое….

Я вышел на сцену….

-         Добрый вечер всем тем, кто сюда пришёл! Всем тем, кто не поленился оторвать свою задницу от воскресного эфира телевидения!

В зале что-то одобрительно покричали, и я продолжил.

-         Сегодняшний фест посвящается основанию новой, совершенно независимой семьи музыкантов «НеFормат» family! Первая команда – Мама! Это их первый концерт…. Встречайте!

Саша, гитарист группы Мама, прошипел сзади: «Нахуя ты это сказал?»

Мне было на всё наплевать.    

И они начали играть. Зажгли, если честно, по полной. Игорь прикалывался и выделывался, как мог. Народ колбасился, всё вроде бы было хорошо.

Ко мне подошёл Кот.

-         Как настроение?

-         Нормально…. Ты примерно знаешь количество человек в зале?

-         Нет, но около ста точно, плюс на входе человек двадцать…. Может ещё кто-нибудь придёт!

-         Кто там на очереди?

-         Renascence.

-         Ищи их.

-         Ок!

Потом вышли Renascence, затем Odium, после них the Щи, потом Inflict. Я пил пиво, публика отрывалась. По-моему, все просто расслаблялись, всем всё было в кайф. А затем пришло и наше время. Rock-n-roll…. Motherfucka!

В гримёрке царил небольшой хаос. Тёма снимал, Жека нёс в камеру какой-то бред. На сцене находилась группа Inflict. Уж не знаю, накуренными они были или просто пьяными, но барабанщик ронял палочки, стучал не ровно, да и остальные участники не отставали. К нам пришёл звукорежиссёр.

-         Ребят, вы вообще охренели? Вы кого на фестиваль пригласили? Им не на сцене играть, им дома сидеть! Придурки! Посмотрите, что они делают!

Потом я не выдержал, и вышел к барабанщику.

-         Ребят, это ваша последняя песня. Давайте, сворачивайтесь!

Они нехотя свернулись, и на сцену вышли мы. Пока подключали гитары и вешали железо, Игорёк объявлял нас, как «самую пиздатую группу НеFормат фестиваля». Затем, он представил нас каждого по отдельности. И мы начали. Световик зарубил все свои примочки на полную. Мы сыграли intro, затем Emo Love, после этого рубанули всем по башке песней «Черновик». Всё шло настолько гладко и кайфово, что в это не верилось. Я осознал происходящее только к пятой песне. Эта песня называлась «Слёзы, сны, смерть», и пел её я. На сете Odiuma мне разбили рот. Я слемился и напоролся на плечо какого-то двухметрового парня. Забрызгав весь туалет, я всё-таки остановил кровь. Хорошо, что зубы остались целыми. И вот теперь мне предстояло спеть свою лирику.

-         Всем привет, не обращайте внимания, буду шепелявить сильно, слэм здесь жестокий, а вы очень большие молодцы! Поаплодируйте сами себе – вы лучшие!

И я спел. Не знаю как, но по тем воплям в зале, наверное, хорошо. После этого концерта мне слали письма, и говорили, что когда они смотрели запись – плакали.

После небольшой передышки, в связи с моей песней, мы продолжили. Это был такой кайф! Это был самый настоящий rock-n-roll! Это было так, как не было до этого, и, к сожалению, не стало позже. Это был наш триумф. Я стоял, и не знал, плакать мне или смеяться. На последних нотах outro Жека упал на колени, словно в эпилептическом припадке, и стал орать. Я хотел разбить гитару, но здравый смысл победил, хотя, я до сих пор не знаю, что было в той ситуации здравым смыслом! Мы свернулись и ушли. Зал долго скандировал «Бис». Мы ушли в гримёрку. Я обессилено повис на Жеке, и долго орал, что мы таки сделали это! Мы сделали это! Слышишь, ёб твою мать? Мы сделали это! Мы порвали всех!….

После нашего выступления остальные группы играли как-то вяло. Этого и следовало ожидать, да и публика, вымотанная дикой энергетикой, уже не спешила прыгать и колбаситься. Ко мне подходили люди, некоторые просто хвалили, некоторые даже брали автографы. Кто-то сказал, что от такого дикого напора его просто сдуло со стула…. Всё, дело было сделано. Я понял, что маленькие клубы теперь в прошлом. Стоит искать более большую площадку. Стоит искать огромный клуб. Стоит искать в этом огромном клубе свою аудиторию, ведь на фесте в «Арктике» у нас была самая многочисленная поддержка. И я знал следующий шаг нашего развития, я знал этот следующий этап. Этим следующим этапом должен был стать клуб Rock’s. Мы ждали только его! Оу!

 

Халява, сэр, давайте потанцуем!

В ту зиму я забросил все свои дела. Мне стало так кисло от этой зимы, что я готов был лезть на стену, выть на луну, прыгать под трамвай, лишь бы уйти от этого внезапно навалившегося одиночества. Делать было нечего. Гитару я доставал от силы раз в неделю, а то и реже. Как-то не выдержав дикого тоскливого состояния, я порвал сразу три струны. Денег на замену струн не было, одолжить не у кого, заработать? Что? Я даже не догадываюсь, что означает слово «работа»! То, что это слово образовано от слова «раб» - это понятно, а вот дальше что?

Песни не писались совершенно. Ноты не собирались дружить друг с другом, а от той поэзии, которая пёрла изнутри становилось страшно. Что же твориться в моих мозгах? Почему этот ёбаный мир устроен именно так? И почему всё это говно вылилось на меня разом?

Депрессия, особенно затяжная – это далеко не шутки. В таких случаях необходимо обращаться к соответствующим специалистам. Врач – палач. Это для меня.

Подобные размышления стали нормой. Мысли о смерти – мыслями по жизни. Именно в один из таких депрессивных дней мне позвонил Дмитрий. Его я знал не то, чтобы давно, но лет пять-шесть точно, к тому же Дима был из тех людей, который звонит только из-за необходимости, из-за какого-либо дела. Просто так, по дружбе, он не станет звонить никогда. В нём были огромные задатки бизнесмена, но Дима предпочитал пить алкоголь и слушать панк-рок. Мы и познакомились таким образом. Он пил алкоголь и слушал панк-рок в зале клуба «Молоко». Господи, как это было давно…. Я подошёл к нему, и встал рядом. Он похлопал меня по плечу, пожал руку и угостил пивом. Потом ещё угостил. Потом, помню, как мы блевали, свесившись со скамейки в районе Летнего сада.

Мы никогда не созванивались, никогда специально не назначали встреч, однако, если случайно пересекались в городе – тут уж всё, туши фонарь! Алкоголь лился рекой, морды бились…. Короче, настоящая панк тусовка, что уж ещё сказать.

В том, что Дмитрий позвонил сам, было что-то настораживающее.

-         Привет, Васян!

-         Привет…

-         Слушай, ты же на гитаре играть умеешь?

-         Ну, да.

-         А на басу?

-         И на басу!

-         Слушай, можешь помочь?

-         В чём?

-         Я группу собрал.

-         Давно?

-         С месяц уже, но басиста нет.

-         А, и чего?

-         Не мог бы ты помочь?

-         Могу.

-         Ок, тогда завтра в шесть вечера на «Горьковской»!

-         Давай.

Я лёг на диван. Наверно, стоит попробовать. Какая мне разница? Заодно развлекусь. А если они ещё и играют хорошо, и я им понравлюсь…. Фак.

-         Дима, привет! У меня проблема.

-         Какая?

-         У меня нет бас гитары.

-         Не беда. Найдём!

Всё, теперь дело было сделано. Оставалось ждать до завтра, а завтра будет всё круто. Не может не быть!

В назначенное время я подъехал на «Горьковскую». Дима и ещё три отъявленных панка терпеливо ждали. Один из них пил пиво из банки. Интересно, как на таком морозе у него не примёрзли к металлу губы?

-         Привет.

-         Пацаны, это Вася, правильный чувак. Тоже панк!

-         Гриша, он же ботинок.

-         Веталь, он же винт.

-         Гад.

-         Очень приятно!

Мы пошли по Каменноостровскому проспекту, потом повернули в какую-то подворотню. Ребята справили малую нужду. Затем ещё долго петляли во дворах, и, наконец, оказались в подвале старого, расселённого дома.

-         Добро пожаловать на репетиционную току ПГНБ!

-         Политика?

-         Нет, это означает панки грязи не бояться.

Внутри пахло перегаром и кошками. В углу валялся труп здоровенной крысы. Как пояснил Дима – на чёрный день. Из рюкзаков на свет появились бутылки с портвейном.

-         Слушай, ты обещал найти мне бас!

-         Ну, да…. У Гада возьми. Он не музыкант, он просто друг. Вот помог дотащить до точки.

Бас был помесью советского «Урала» и жертвой атомной катастрофы в Чернобыле. Интересно, а он фонит? Не в том смысле, что начинает гудеть, а в смысле E=MC2…. Или как там по теории ядерного взрыва?

Ребята отпили из бутылок ровно по половине каждый и решили начать репетицию. Портвейна мне никто не предлагал, да мне и не хотелось, если честно. Я взял в руки гибрид бас гитары и жертвы аборта, и попытался вникнуть в суть происходящего. Дима орал, как резаный, гитарист не попадал по струнам, барабанщик вообще играл что-то своё. Я никак не мог подстроиться в этот оркестр ужаса, а ещё сильно удивлялся, когда музыканты говорили:

-         А следующая песня называется вот так….

Где начиналась одна, а заканчивалась другая песня, была задачка для профессионального математика. Да, и он бы, наверное, скорее бы умер, нежели решил её. Подыграв в паре моментов, всё-таки выпив портвейна, я сказал, что ребята молодцы и рубят крутой панк-рок, но сейчас мне, к сожалению, пора. Созвонимся, обязательно. Ага. Всё всем пока. Not Dead!

Выскочив на улицу, я первым делом понял, что на свете нет вещей страшнее, чем Димин панк-рок. Удалив из мобильного телефон Дмитрия, с облегчением выпил пива в ближайшем кафе. Потом попросту поехал домой. Уж если быть на чистоту, то лучше совсем не играть музыку, чем играть подобный Диминому хаос.

Почему я так назвал эту главу?  Не парьтесь, просто так…. Как говорил Фрейд – бывают сны…. Просто сны….

 

 

Наше время.

Вечером за два дня до фестиваля мне позвонил Игорь. Голос у него был на грани, если не истерики, то, по крайней мере, бешенства.

-         Пиздец!!!

-         Что случилось?

-         Не можем до барабанщика дозвониться!

-         А что так?

-         Да он, сука, даже не в городе и не в области….

-         Так вы играть будете?

-         Как?

-         Если хотите, я могу у вас отстучать на концерте….

-         Ну, да, это вариант….

Игорь сказал, что обзвонит группу. Потом он перезвонил мне, сообщил, что всё ок, и что завтра будем репетировать на точке Толика. Вечер я провёл в приподнятом настроении. Всё-таки одно дело устроить фест в честь дня рождения, совсем другое на нём ещё и отыграть. И пусть не в своей группе, и пусть даже в качестве ударника группы Мама.

С утра я сбегал в музыкальный магазин и купил себе палочки. Потом появился Игорь, и мы двинули на точку, предварительно купив в магазине большое разнообразие алкоголя и закуски.

-         Что так долго?

-         Саша, остынь….

-         А где Люба?

-         Люба сегодня не приедет.

Это была первая репетиция группы Мама за месяц, и, следовательно, последняя перед концертом. Я сидел за барабанами и чувствовал себя превосходно. У меня есть одна проблема, иногда я стучу довольно хорошо, иногда вообще не могу что-либо толком сыграть. В тот вечер кураж поймался как-то сам, к тому же мы обнаружили пол пакета травы в полке на точке. Саша ловко сделал бульбулятор, и понеслось…. Свет мы выключили, чуть-чуть светил обогреватель. Вокруг нас, вместо синего ковролина, образовалось не менее синее море. Саша увидел, вместо тарелок на стойках, пальмы. Джа-джа… Фака, это было непередаваемо. После первой порции травы пошла вторая, затем третья. Игоря накрыло, Сашу ещё больше, вдобавок пришла Анька, которая должна была спеть партию стервы в одной из песен. Работа пошла. Синее море, пальмы, волоокие девушки где-то там, совсем рядом. Репетиция сопровождалась взрывами хохота…. Да, и вообще, я ощущал себя тогда, наверное, круче, чем все остальные звёзды рок сцены. Ваууу….. Почему мне так хорошо?! Мне хорошо? Мне хорошо! Да, мне хорошо! Да, мне определённо хорошо! И не только мне! Всем им хорошо! Игорю хорошо! Сане хорошо! Ане хорошо! Нам всем хорошо! А вокруг синее море! Я бью палочками по золотым пальмам, и мне хорошо! И им хорошо! Этим самым пальмам очень хорошо! Они издают приятные звонкие звуки, когда я бью по ним палочкой. Они осыпают меня золотыми листьями, и я слышу каждое их движение. Им хорошо. Где-то вдали, у самого горизонта садится солнце. Ему хорошо! Нам всем очень хорошо! И плевать даже на то, что завтра, всё-таки, барабанщик группы Мама Игорь вернётся, и я не буду играть на концерте. Да, я это знаю, но он не знает, как нам всем тут было хорошо. Он может догадываться, но знать он всё же не будет. Нет, будет… Вернее не так. Он не поймёт всего этого, потому, что он не сможет уже этого ощутить. А я могу, и мне хорошо. А потом наступает день…. Нет, это кто-то пришёл на точку и включил свет. Не нужно света, давайте дальше наслаждаться в этом райском уголке. В этом вечном лете посреди ужасной Питерской зимы. Там, где нас никто не найдёт и не потревожит. Какая следующая песня? Садомаз? Нет, давайте сыграем Пупок! Да, мы уже играем. Как хорошо, что мы играем именно это песню, а не другую! А потом играем следующую, и в тот момент предыдущая становиться пеплом от догорающего костра на берегу самого лучшего и спокойного синего моря. Кстати, пиво ещё осталось? Да, его много! Да, и это тоже очень хорошо, это даже лучше, чем можно было себе представить. А теперь нужно идти домой! А я не хочу, и остальные не хотят. Ведь наше море и пляж, наш вечер не уйдёт вместе с нами, и не останется. Когда мы уйдём, он раствориться. Просто исчезнет. Потому, что те люди, которые придут после нас, не увидят всего этого великолепия, не поймут уже ничего. Совсем. Это не их вина, просто они не понимают. Они будут играть свою мрачную музыку, и именно этой музыкой превратят наше море и пляж с пальмами, наше заходящее за кромку воды солнце в обыкновенный ковролин, в обыкновенные тарелки и обогреватель. Во всё то, что слишком легко разрушить. Им уже никогда не вернуть своё сердце на место…. На какое место? О чём я? Я сижу под пальмами, и мне хорошо. Им всем хорошо! И даже, если сейчас придут какие-то люди, то мы заставим их почувствовать всё это великолепие красок. Поверить в кусочек вечного лета среди промозглой зимы.

Зима…. Слякоть под ногами, вода…. А ботинки текут. Мне холодно…. Мне не хорошо…. Люля-кебаб не лезет в горло. Соус обжигает. Пиво слишком мерзкое на вкус. Что я здесь делаю. У меня закончились деньги на мобильном телефоне. Нужно срочно найти оранжевую, нет, скорее зелёную будочку, и положить денег на счёт. А ещё, нужно обязательно купить много лёгкого красного, или белого, вина…. Выпить его залпом. Больше ничего не нужно. Всё. Где я? Я дома. Наверное…. Я сплю? Нет. Да. Где я? И что со мной? Что с тобой? А, ты слышишь меня? Сука?! Ты слышишь? Нет. И я тебя не буду слушать! Никогда. Ты то зло, которое живёт во мне. Ты то самое мерзкое и грязное, что рвёт меня напополам. Ты спишь? Я сплю….

 

 

За пол года до этого.

Нам помогли наши девчонки Рита и Ася. Они работали в издательском доме. Там же работал и Игорь, арт-директор клуба Rock’s. Естественно, что они общались. К тому же, всё-таки, увлечение рок музыкой хорошо сближающий фактор. То, что они очень часто при Игоре упоминали нас, то есть нашу группу, не могло не сработать. Игорь заинтересовался и попросил демо запись. Демки у нас не было. Вернее была, но не совсем демка. Было ещё видео из «Арктики». Всё это я и отнёс Игорю.

Ещё летом мы заключили шутливый контракт с Котом, но вот кто действительно стал работать как наш директор, так это Рита и Ася. В основном, конечно, все вопросы решала Рита. Игорь предложил ей устроить фестиваль в честь нашего дня рождения в своём клубе. День рождения группы Десять Шагов Тишины приходится на тринадцатое января, но этот день был забит, и концерт автоматом переносился на четырнадцатое. Делать его мы должны были сами. Odium вызвался помочь с афишами и стикерами, Кот с типографией. В общем, всё вроде бы должно было получиться, но в организации фестиваля всегда возникнуть какие-нибудь проблемы. Я это уже прекрасно знал и понимал.

Для того чтобы мы смогли почувствовать сцену клуба, Игорь предложил выступить нам на фестивале «Металл бал». Фест проходил ночью. На самом деле, Игорь, как мне кажется, пригласил нас для того, чтобы иметь представление о том, что мы играем, и как мы себя ведём на сцене. В списке команд наше название стояло на последнем месте. Та ночь вообще была сущим кошмаром. Волосатые, пьяные металлисты, идиотская музыка со сцены. Не перевариваю металл. И мы там, такие, как бы помягче….??? Всю ночь сидеть было крайне сложно, потому, что то количество пива, которое может выпить человек за шесть часов…. К трём часам ночи мы завязали с алкоголем, и стали пить кофе. Потом кончились деньги, а потом мы поплелись в гримёрку. Я, если честно, к моменту выхода на сцену, не чувствовал ничего. Только жуткая усталость грызла тело. Жутко хотелось спать. Выступать не хотелось совершенно, хотя перед самым выходом настроение изменилось. На сцене выступала какая-то ужасная группа. Они играли минут пятьдесят, не меньше. Во мне кипела злость. Кто-то пытался шутить…. А потом мы всё-таки оказались на сцене. В зале находилось человек пятнадцать, не больше. Наверное, это было к лучшему, ведь и мы были не в лучшей форме. Игорь сам вышел нас объявлять. На арт-директора никто не обратил внимания. Той горстке людей хотелось металла, и поэтому из зала послышались вопли, чтобы Игорь шёл нахуй. Мне стало жутко обидно. Во-первых, за Игоря, во вторых…. Какой мы в жопу металл???

После первой песни стало понятно, что слушать нас будут лишь те люди, которые с нами пришли. Ещё откуда-то появился непонятный эмовец. Он прыгал у сцены. Непонятно, откуда он взялся в этой металл тусовке? Видимо он был такой же бедолагой, как и мы. Честно признаться, сыграли мы из рук вон плохо. Наверное, сказались усталость, нервное перенапряжение и эта самая металл тусовка. Уходя со сцены я заметил довольное лицо арт-директора, но мне было не до того. По дороге до метро мы вообще не разговаривали, потом обмолвились парой фраз, и разъехались по домам с мыслью, что уж на день рождения мы там всем покажем то, на что способны. Потом, спустя несколько дней, на репетиции, мы всем составом долго ржали, вспоминая балл.J

Эй металл, говнометалл, патлы волосатые есть, песни петь могу…. Нииибацца мастер…. Fuck всех в уши…. И в патлы….

 

За пол года до этого.

В Rock’s мы приехали рано. На этот раз договорились со знакомым, что тот подгонит свою «Газель» к точке, и оттуда мы отправимся на концерт.

-         Во, круто, как настоящие звёзды поедем!

-         Ага, все на метро, а мы на личном автобусе….

Перед концертом программа была переделана, по сравнению с предыдущими концертами, начисто. Добавились две очень старые песни. Добавилась одна новая. Имя ей «Мгновения жизни». Песню эту я написал сидя у Толика дома, и поэтому посвятил её группе Odium. Песня была взрывной. Музыка довольно простая, но интересная, к тому же, в ней переплеталась альтернатива и панк-рок. Довольно весёлый эксперимент со стилистикой. После нескольких репетиций она приобрела Десятишаговский вид и звучание. Такой эмоватый-психо-кор. Мы долго репетировали, очень тщательно выстраивали программу, понимая, что Rock’s это даже не «Арктика» и «Орландина». Вообще Rock’s – это предел мечтаний многих музыкантов, и не только начинающих. Выше Rock’sа может быть только «Порт». Хотя, это два абсолютно разных клуба, с разной политикой и разной энергетикой.

На улице стоял собачий холод. Зима в этом году выдалась тёплой, но пить на улице пиво в течение двух часов…. Жуть.

Игорь приехал часам к трём, но сказал, что звуковика нет, а ключ от клуба у него. Простояв ещё минут тридцать под холоднющим ветром, мы всё-таки попали внутрь. Состав участников был практически таким же, как и в прошлые разы, то есть мы, Odium, Infected, Мама, the Щи, добавились AmmoWaves и СМИ, ещё я пригласил Evidance.

Саунд чек проходил вяло. Все выходили, отыгрывали по песне. Никто толком не наезжал на звукорежиссёра. Вот только мы, отыграв положенную песню, разом и дружно стали предъявлять претензии. Звуковик что-то там менял, но вообще складывалось ощущение, что мы все тут отбросы общества.

Хедлайнеры играют в конце. Хедлайнеры – Десять Шагов Тишины. Первые – Мама, вторые – СМИ, далее the Щи, AmmoWaves, Evidance, Infected, Odium. Потом мы. Описывать все события – нет смысла. То, что были различного рода проблемы – тоже. Скажу прямо – их было не меньше, чем в вагонах грузовых поездов следующих в Хабаровск. Убиться веником. На меня наезжали все, кому не лень, по любому вопросу, по любой проблеме: «Какого хуя мы играем вторыми?», «Какая тебе разница, ну пройдёт она бесплатно!?», «Почему звуковик такой урод?»… И так далее. Хотелось закопаться в землю или свалить из клуба. Народу в зале было около восьмидесяти человек. Клуб напоминал огромных размеров пустыню. Надо мной прикалывались люди из администрации. Кто-то наезжал, кто-то донимал вопросами, но ни одна сволочь, вышедшая на сцену клуба, за исключением групп Odium, Мама и AmmoWaves, не поздравили нас с днём рождения.

После выступления той, или иной группы, люди, пришедшие на этот концерт в вот этими группами, просто сваливали. К выступлению Odiuma в зале от силы было человек тридцать – тридцать пять. Когда мы вышли на сцену, их осталось на десять – пятнадцать меньше.

Почти весь концерт я сидел в гримёрке, и тупо нажирался пивом, причём я его себе не покупал. Мне покупали его совершенно незнакомые, а иногда смутно знакомые люди. Единственной радостью был приход на концерт старого друга Антона. Он же фашист.

Как-то за неделю до феста мы с Риткой ехали в маршрутке. Антона я узнал не сразу, но всё-таки узнал. Мы разговорились, и между делом я пригласил его на концерт. Он ответил, мол, угу, и мы попрощались. Я не верил, что он придёт, но он всё-таки пришёл. Вот это и было самой приятной неожиданностью всего вечера.

А потом на сцене появляется группа Десять Шагов Тишины. В зале дикие овации двадцати пяти человек. На сцене недоумение. Где звуковые настройки, которые мы просили на саунд чеке? Где они? Их нет! Их нагло спиздил звуковик! Мы играем коряво. Я точно. Лажаю в каждой песне. Не слышу ничего вокруг. Нас кто-то снимает…. Зачем??? Наверное, на фотках не будет заметно нашей лажи в музыке. Доигрываю какую-то песню, подхожу к Жеке, и говорю:

-         Всё, давай, завязываем! Не могу больше!

Жека тоже не в порядке, но он против:

-         Давай, сыграем ещё одну! А лучше две!

Я отвечаю – хорошо. Мы продолжаем пилить свои гитары. Никто не понимает вообще ничего. Люди в зале восторженно орут. Все те, кто не ушёл. Я подхожу к микрофону:

-         Спасибо всем тем, кто не сдох. Самые стойкие будут зажигать!

Мы играем ещё несколько песен. На сцену выносят тортик. Пьяные ребята из Infected вырывают из него свечку и кидают в зал, потом уходят со сцены и съедают наш торт в гримёрке, суки! На сцену забирается Локи. Он жмёт всем руки, что-то говорит в микрофон, подходит ко мне, обнимает, шепчет в ухо:

-         Спасибо! Вася, спасибо тебе за всё!

Я не понимаю, за что, и пою свою песню. Запутываюсь в четырёх аккордах, играю что-то не то. Ору со сцены слова любви для Риты. Потом мы играем дальше. Жека поёт свои «Воспоминания», и говорит, что очень любит Асю. Из зала это смотрится, как неудачная попытка повторить аплодисменты в мой адрес. Я ору на зал, чтобы они активнее хлопали Жеке. Я хочу убить их всех. Ну, может быть почти всех. Первым делом…. Первым делом себя…. Мы доигрываем последнюю песню. Я хочу плакать, но не плачу. Я ору, что это был полный пиздец. Хуже нас не выступил никто, хотя я понимаю, что, конечно, не хуже всех. Кто-то говорит, что в зале было незаметна лажа, но я то её заметил, я сам её и сделал. И не только я. Я напиваюсь из всех бутылок подряд. Мы собираемся и валим домой. Я хочу послать всё нахуй…. Наверное, не только я. Наверное это всё. Это был наш седьмой по счёту концерт. Правильно, «Орландина», «НеFормат», «Орландина», «Арктика», «Rock’s», ещё был закрытый, нелегальный концерт до всего этого, в том же самом помещении, где проходил «НеFормат», но нас разогнали охранники, поэтому, мы доигрывали на точке. Как на ней поместились сорок человек?

Как говорилось у нас в intro – седьмой шаг – чувствуешь силу, но слишком тяжело с ней совладать….

Вот и мы почувствовали свою силу, но не совладали с ней. Вот мы сидим в кафе через неделю после дня рождения. От нас ушёл Кот, но и мы хотели этого. Жеке на день рождения подарили бас гитару. Он сидит довольный, пьёт пиво, и мы разговариваем на счёт будущего. Именно мы – Десять Шагов Тишины, именно наша троица – я, Вадик и Жека. Именно мы втроём всегда были этими самыми Десяти Шагами. Именно мы. Всё хорошо. Разговоры сводятся к тому, чтобы начать делать более серьёзную музыку, вводить электронику. Стараться избавляться от подражаний. Найти себя! А, мы ещё не нашли? По-моему, у нас специфический саунд, неординарные тексты. Всё так, как должно быть! Всё так. Теперь мы не будем выступать долгое время, да мы начнём делать совершенно другую музыку, совершенно по-новому. Именно! Когда сделаем новую программу из пяти – шести песен, мы пробьемся в какой-нибудь клуб, на фест, где будут играть совершенно не знакомые люди. Мы не будем делать рекламу, и звать даже близких друзей. Мы посмотрим реакцию публики, и если всё будет хорошо, то доработаем всё до конца и выступим с кем-нибудь вдвоём. Мы час пятнадцать, они час пятнадцать. Вот, и всё, в чём проблема.

-         Вась, вот, мы тут написали….

-         Я не понимаю, что тут сыграть…..

-         Но ты же гитарист, придумай!

-         Дай основную линию!

-         Её здесь нет.

-         Знаете….

Всё не так. Мы сидим втроём, у нас в руках инструменты. Возможно, это такая обстановка на точке Толика. Возможно, дело в нас. Ребята, вы, что хотите от своего творчества?

-         Да, мне вообще наплевать! Я буду сидеть на точке хоть всю жизнь, и играть музыку для друзей….

В чём-то ты прав, но мне с вами не по пути!

Я собираю шмотки. Они совершенно не понимают меня. Они не слышат меня. Я чувствую, как они агрессивно ко мне настроены. Я ухожу. Ухожу для того, чтобы не вернуться. Больше никогда. Играйте, ребята, теперь вы свободны, теперь вы покойники, затворники самих себя. Убейте меня трижды! Теперь я свободен! Теперь я покойник! Теперь я тот, кем никогда не хотел быть, теперь я тот, кем мечтал стать всегда.

И вот теперь всё это перерастает в Наше время.

Я сижу в гадюшном кафе, и что-то пью…. Я пью пиво под названием «Невское», хотя от «Специального» оно не отличалось ничем. Впрочем, это кафе вообще не отличается от хорошо обставленного дворика…. Разве тем, что на улице было примерно десять градусов ниже нуля, а внутри помещения градусов на двадцать, двадцать пять выше. Кафешка очень весёлая, с весёлым названием, и с не менее весёлым репертуаром песен, звучащих из приёмника за барной стойкой…. Барная стойка? Может, это всё-таки бар? Песни действительно странны: после затёртых до дыр чингисханов или любого другого творчества ретро FM могли идти совсем молоденькие, зелёные песенки типа – «А тому ли я дала?». Тому, девонька, тому, если я сижу сейчас в этом говне, а ты кривляешься в дорогих московских клубах под фонограмму, то не переживай, тому ты дала, тому! А я вот никому ничего давать не собирался. Вернее собирался, но не давать, а дарить.

Я собирался подарить людям то, что не смог подарить. То, что не смог продать…. Ничего я не смог. Всё только начиналось. Всё только…. Только что? Кто я теперь? Я никто. У меня отняли мечту. У меня отняли всё. Нет, не так! Я сам отнял у себя свою мечту, я сам отнял у себя всё! И самое смешное…. По собственному желанию. И пошло всё в жопу! Навсегда! А Наше время уже превращается в Наше прошлое. Круг замкнулся и теперь я выхожу на сцену клуба Rock’s для того, чтобы представить первую команду. Мой двадцать первый день рождения. Мой день рождения без мечты. И в зале всем наплевать, что у меня день рождения. Они пришли попить пива, и послушать группы. Всё тот же состав групп. Хотите, чтобы я описал события этого фестиваля? Зачем? Перечитайте эту главу сначала, только, пожалуйста, исключите из состава команд группу Десять Шагов Тишины, в некоторых моментах вместо Десяти Шагов подставьте моё имя, а некоторые имена вычеркните. Вот я и рассказал события фестиваля, посвящённому моему дню рождения. Вот и всё, пожалуй. И знаете, если можно, не вините меня за всё, что я написал в этой книге. Это просто моё субъективное мнение. Оспаривайте его, не соглашайтесь, но не вините! Потому, что я кратко описал события, которые видел собственными глазами. СОБСТВЕННЫМИ ГЛАЗАМИ. Если вы видели это как-то по-другому, то напишите свою книгу, в ней вы выскажите всё, что думаете сами. А меня не трогайте. Я просто всё вижу так, как вижу. Не больше, не меньше.

 

 

PS – это не отредактированный вариант книги. Так сказать просто скелет…. Интернет вариант. Полная версия только на CD с альбомом группы Десять Шагов Тишины (Live in Arctic).

 

Спасибо, что прочли до конца.